Паломничество Поэта на Святую землю
Марк КОТЛЯРСКИЙ
… Наверное, эта фотография, невольно впорхнувшая в мой архив, одна из самых дорогих сердцу: сделана она в 1995 году в лобби небольшой гостиницы, расположенной на набережной приморского израильского городка с названием Бат-Ям (что в переводе с иврита обозначает – «дочь моря»*).
Юрий Давидович Левитанский только-только закончил беседовать с одним из журналистов; фотограф сделал снимок, а заодно и – по-дружески – сфотографировал меня вместе с поэтом.
Оказался я в гостинице потому, что имел некоторое отношение к приезду Левитанского, точнее, к его пребыванию в Израиле – организовал творческий вечер в Тель-Авиве, да и свел с несколькими интервьюерами.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Вот как об этой поездке написал Леонид Гомберг, автор книги «Война и мир Юрия Левитанского»:
«…Незадолго до кончины, в ноябре 95-го, в жизни поэта Юрия Левитанского произошло еще одно чрезвычайное для него событие: впервые в жизни он посетил Святую землю, государство Израиль.
В ходе недолгой ознакомительной поездки авторов российско-израильского литературного альманаха «Перекресток», организованной при содействии Ильи Колерова, было запланировано всего два выступления перед читателями – в тель-авивском Доме писателей и в библиотеке Общинного дома в Иерусалиме. Небольшие залы с трудом вмещали всех желающих услышать выдающегося российского мэтра. Его подолгу не отпускали со сцены, и он, несмотря на усталость, читал вновь и вновь…»
… Потом уже, обсуждая с Леней эту поездку, мы говорили о том, что для Левитанского она была своего рода паломничеством. И более всего его поразил Иерусалим: он вошел в Старый город из Гефсиманского сада через Львиные ворота, поднялся по Виа Долороза к храму гроба господня, а оттуда – через арабский рынок – к Храмовой горе и к Стене плача. И хотя дорога эта, без конца идущая вверх, давалась ему, безусловно, с большим трудом, он решил пройти именно этим, а не другим путем.
В свободное от выступлений и экскурсий время Юрий Давидович, как я уже говорил, сидел в холле гостиницы и принимал посетителей – литераторов, журналистов, своих давних знакомцев, почитателей… И… размышлял…
«Он думал о судьбе своего народа, — пишет Гомберг в своей книге, — о том, как шел, пробиваясь к нему через тернии воспитания, возраста, границ, шел так мучительно, как мог идти один только Левитанский…»
В интервью одной из русскоязычных газет поэт сказал:
«Я не верю в голос крови. Во всяком случае, во мне он молчит. Хотя… сейчас я начинаю интересоваться иудаизмом и вдруг обнаруживаю, что ко многим его истинам я пришел самостоятельно. И эта поездка для меня, конечно, большем, чем просто поездка за границу: я надеюсь, что она поможет мне кое-что понять в себе самом».
К сожалению, нам так и не суждено было узнать о его новых откровениях.
… Я же часто вспоминаю о том, как провожал Юрия Левитанского. Вместе со всей его группой мы сидели в кафе возле аэропорта, ждали, когда объявят регистрацию на московский рейс, болтали ни о чем, шутили, ерничали.
Юрий Давидович не принимал участия в беседе, просто курил и внимательно слушал, он вообще умел слушать.
И… вдруг речь зашла о Евтушенко.
Кто-то вспомнил его знаменитую фразу: «Поэт в России больше, чем поэт…»
Юрий Давидович вздохнул и сказал:
— Когда поэт в России больше, чем поэт, он становится меньше, чем поэт…
И опять замолчал.
Таким и остался в моей памяти.
* Поэтому некоторые русскоязычные жители Бат-Яма называют его "Русалкино". По другой версии название означает "дочь Иерусалима".
22 мая в Тель-Авиве пройдет презентация новой "Книги судеб" Марка Котлярского. Подробности и запись — по ссылке.
