В праздник Ханука у евреев принято рассказывать всякие загадочные истории и жить в ожидании чуда. Несколько таких историй мы решили предложить вашему вниманию
Петр ЛЮКИМСОН
ТАЙНА ХАНУКИИ МАШИАХА
Вот уже больше года, как я узнал о существовании этой реликвии и с тех пор, признаюсь, вопрос о том, где именно она спрятана, не дает мне покоя.
В замечательной книге р. Ицхока М. Шнайера о р. Авруме Иегошуа Гешеле Тверском — ребе из Махновки, последнем хасидском адморе, жившем в СССР, — рассказывается о том, что в наследство от отца, первого Махновского ребе, р. Йосеф-Меира он получил чудесную ханукию. Тот, в свою очередь, получил его в дар от своего отца, р. Авраама Иегошуа Гешеле, а тот от своего отца, Сквирского ребе р. Ицхака. Именно по личным указаниям р. Ицхака лучшие мастера Украины в течение нескольких лет работали над созданием этого уникального светильника.
Согласно описанию р. Иегошуа Тверского, видевшего реликвию своими глазами, вершину ханукального светильника Сквирского ребе венчали четыре короны, каждая из которых несла в себе высокий символический смысл: одна символизировала "Кетер Тора" ("корону Торы"), другая "Кетер коаним" ("корону служения"), третья "Кетер малхут" ("корону царствования"), а четвертая "Кетер шем тов" ("корону доброго имени"). В центре светильника размещался "Арон а-кодеш" — шкаф для свитков Торы, а в нем хранился свиток, который обычно читали в дни Хануки. Деревянные двери этого шкафа были украшены резьбой с изображением оливковых ветвей и виноградных листьев, причем резьба была настолько искусной, что казалось, будто они настоящие. По обе стороны от дверей стояли два больших кувшина, которые наполняли оливковым маслом, а от кувшинов хитроумная система трубок подводила масло к восьми лампадам Хануки и возвышавшемуся над ними "шамашу", от которого они зажигались.
Над пластиной, установленной за светильниками, была изображена сцена жертвоприношения Ицхака и вычеканены слова Торы, обращенные к Авраму: "Не заноси своей руки над отроком!"
Старые хасиды рассказывали, что когда пришло время изготавливать эту пластину, мастера вечером пришли к р. Ицхаку и сказали, что не знают, как следует изобразить ангела, отводящего руку Авраама. Ребе из Сквиры попросил дать ему время до завтра, и наутро протянул им рисунок ангела. Кроме того, на светильнике было отлито изображение Ноева ковчега с входящими в него зверями.
Стоял светильник на круглых ножках, между которыми парили фигурки голубей, а под ними была помещена музыкальная шкатулка, исполнявшая мелодию ханукального гимна "Маоз цур". А еще в стену светильника были встроены часы.
Когда долгая работа над созданием этого чуда прикладного искусства была завершена, р. Ицхак провозгласил, что приготовил светильник для самого Машиаха – чтобы тот зажигал его после того, как воцарится в Иерусалиме.
Казалось бы, по логике вещей, в годы революции и гражданской войны этот светильник стоило спрятать подальше от посторонних глаз, чтобы уберечь его от "экспроприаторов". Но р. Авраам Иегошуа Гешеле, невзирая на все страхи и опасности, всегда велел ставить светильник в центре гостиной своего дома и в окружении хасидов зажигал его лампады, дабы выполнить заповедь "пирсум нес" (об оповещении чуда). С годами одна из корон светильника по неизвестным причинам погнулась, а часы остановились.
В восьмой день Хануки то ли 1918-го, то ли 1919 года, в тот самый час, когда хасиды собрались в доме ребе, чтобы зажечь светильник, в дверь вошли несколько вооруженных людей. Естественно, они сразу обратили внимание на огромную ханукию из чистого серебра и устремились к ней. Хасиды похолодели от страха: они поняли, что незваные гости сейчас конфискуют светильник "на нужды революции". Однако, не дойдя пары шагов до светильника, люди в кожанках вдруг остановились, как вкопанные, и простояли так несколько долгих минут. Затем один из них подошел к ханукие, снял с нее сломанные часы и погнутую корону, и вся группа молча покинула дом.
Много лет спустя, рассказывая об этом чуде, р. Авраам Иегошуа Гешель говорил, что увидел в случившемся подтверждение святости ханукии, изготовленной его прадедом для Машиаха.
В 1932-1933 гг., как известно, начался печально известный Голодомор, охвативший почти всю Украину и не обошедший стороной Махновку. В те годы тяжело приходилось всем; люди умирали от голода прямо на улицах, но хуже всего пришлось лишенцам, которыми стали упорствующие в своей вере священнослужители всех вероисповеданий: ведь еду можно было получать только по рабочим карточкам, а лишенцам было отказано, в числе прочего, и в праве на работу. Если раньше хасиды Махновки хоть как-то могли поддерживать своего ребе, то теперь у них попросту не стало такой возможности, и р. Авраам Иегошуа Гешеле с супругой жестоко страдали от голода.
Конечно, какую-то еду можно было достать на "черном рынке", но теперь за нее просили не деньги, а исключительно украшения из золота или, на худой конец, серебра. И некоторые хасиды, вспомнив о чудесном ханукальном светильнике, весившем больше полуцентнера, стали уговаривать Ребе обменять его на еду – ради спасения жизни. Однако р. Авраам Иегошуа Гешеле наотрез отказался: "Сказано, что этот светильник приготовлен для Машиаха, а значит, он принадлежит Машиаху, и у меня нет права использовать его для своих нужд!" — отрезал он.
Трудно сказать, как Махновский ребе выжил, если бы не помощь, которую ему время от времени оказывал его тесть – живший в Польше адмор из Журика.
В последующие годы положение р. Авраама Иегошуа Гешеле и евреев Махновки, продолжавших соблюдать Тору, еще больше ухудшилось. Они подвергались преследованиям местных властей, а в небольшом местечке все про всех все знают, и спрятаться от посторонних глаз практически невозможно, так что о евреях, продолжающих молиться и соблюдать другие традиции, немедленно доносили властям. В связи с этим многие благочестивые евреи из местечек стали перебираться в большие города, где было легче затеряться, и махновские хасиды в этом смысле не составили исключения. Многие из них в конце 1920-х – начале 1930-х годов перебрались в Москву и стали призывать ребе присоединиться к ним, уверяя, что здесь никто не будет его преследовать.
Ребе Авраам Иегошуа Гешеле долго отказывался следовать этим призывам, считая, что у него нет права оставлять Махновку. Но настал день, когда его имя оказалось в списке подлежащих аресту раввинов, и однажды вечером к ребе зашел сотрудник НКВД-еврей.
— Все христианские священники Махновки уже арестованы, со дня на день должны прийти за тобой. Лучшее, что ты можешь сделать — это немедленно бежать из местечка! — сказал он.
Ребе прислушался к совету, нанял телегу и в ту же ночь вместе с женой и одним из самых верных хасидов выехал из Махновки. На ближайшей железнодорожной станции они отпустили хозяина телеги домой, а сами сели в поезд, следовавший в Киев. Наутро, когда энкэвэдэшники пришли арестовывать ребе, выяснилось, что он "бесследно исчез".
Между тем, покидая в спешке Махновку, ребе решил не брать с собой уникальный прадедовский ханукальный светильник, опасаясь, что тот может попасть в нечестивые руки. Поэтому незадолго до побега в Москву он вызвал к себе одного из хасидов, жившего в Янушполе, велел ему разобрать бесценную ханукию и зарыть в землю. Там она остается до сих пор, и место, где зарыл ее хасид из Янушполя, погибший в годы Великой Отечественной войны, остается неизвестным. Сам ребе, рассказывая об этом много лет спустя, непременно добавлял: "…но поскольку ханукия предназначена для Машиаха, то когда он придет, этот еврей покажет, где ее спрятал, и Машиах возьмет ее себе".
Думаю, эта история должна вскружить голову многим кладоискателям в Украине. И все же очень хочется верить, что если однажды "ханукия Машиаха" будет найдена, она попадет в достойные руки.
"ЕСТЬ У НИХ ГЛАЗА, НО НЕ ВИДЯТ…"
Читать далее: номера страниц внизу
