Что объединило "людей, не отличающих правой руки от левой…"
Аналитики со всех концов израильского идеологического спектра бьются над вопросом: как могут уживаться в одной коалиции такие разные по взглядам политики? Ультралевая Зандберг и ультраправая Шакед, исламские фундаменталисты и сторонники гомосексуальных браков, либералы-глобализаторы и консерваторы-националисты — что их объединило? Неужели только ненависть к Нетаниягу? Кажется невероятным. Мы тоже задумались над этим вопросом. Сравнили даты, покопались в цифрах. И предлагаем читателям результаты нашего исследования.
КУХНЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ БУХГАЛТЕРИИ
Вы никогда не задумывались, откуда у партий, представленных в Кнессете, астрономические суммы на предвыборные кампании? Возьмем, к примеру, "Ликуд". Эта крупнейшая партия насчитывает порядка 100 тысяч человек, но членские взносы составляют всего пару десятков шекелей в год. Итого 3-4 миллиона шекелей притом, что одно только содержание аппарата столь крупной структуры, не говоря уже о недвижимости по всей стране и стоимости повседневной деятельности, выливается в гораздо более крупные суммы. А ведь на все это еще накладывается предвыборная кампания! Откроем секрет: "Ликуд" выделяет на эту самую кампанию порядка 45-50 млн шекелей. Даже если выборы происходят по два раза в год, как сейчас. Откуда деньги, Зин?
Другие партии ненамного отстают от "Ликуда" по тратам на предвыборные кампейны. Так, новая партия Гидеона Саара "Тиква хадаша" объявила перед последними (мартовскими) выборами о предвыборном бюджете в 28 млн шекелей (хотя, как мы полагаем, число членов партии, платящих взносы, не исчисляется даже тысячами). Предвыборный бюджет партии Беннета составлял 13,5 млн шекелей, партии Яира Лапида — 20 млн. В сумме баллотирующиеся в Кнессет партии потратили на свои предвыборные кампании только перед мартовскими выборами 2021 года почти 200 млн шекелей (источник — "Калькалист" за 29 марта 2021 г.)!
Возможно, читатель заметил одну странность в приведенных нами цифрах. Партии прогнозируют свои траты на предвыборные кампании не пропорционально числу членов (и членских взносов) или "стажу" в политике. Но чему-то это все-таки пропорционально. Иначе почему Беннет потратил в два раза меньше, чем Саар?
Мы поймем, в чем дело, вспомнив результаты предвыборных опросов примерно за три месяца до дня "Х", когда партии планировали свои предвыборные траты и заключали договора с кампэйнерами. Партия Саара тогда была на пике популярности и планировала взять 19-20 мандатов, Лапид уступал ему с 15-16 мандатами, Беннет рассчитывал на 11-13 мандатов. Это и отразилось в их планах на предвыборные расходы.
Казалось бы, какая связь? А очень простая: предвыборные кампании партий, имеющих высокий шанс попасть в Кнессет, финансируются из кармана налогоплательщика. И планка этого финансирования прямо зависит от числа депутатов, которых партия сумела провести в парламент.
КАК ЭТО РАБОТАЕТ?
Есть у нашего государства такая статья расходов — "финансирование депутата" (в составе партии). Это не имеет никакого отношения к депутатской зарплате и положенным депутату льготам от государства. Это не входит также в расходы государства на финансирование аппарата депутата (парламентских советников и так далее). Это совершенно отдельные и очень крупные ассигнования, полагающиеся каждой фракции парламента на каждого проведенного ею депутата.
Финансирование депутата бывает двух видов: текущее и предвыборное.
Текущее финансирование депутата составляет на данный момент свыше 83,7 тысячи шекелей в месяц — почти в два раза больше депутатской зарплаты. Дополнительно каждая парламентская фракция получает еще одну единицу финансирования, как если бы в ней было на одного депутата больше, чем в реальности. И если партия состоит из нескольких фракций, то эту дополнительную единицу она получает на каждую. То есть, партия, которая провела в парламент 10 депутатов, получает от государства ежемесячно более 920 тысяч шекелей. Партия, которая провела всего 4 депутата, но все они представляют разные фракции (так называемый "технический блок"), помимо депутатских зарплат получает ежемесячно 670 тысяч шекелей из госбюджета (единица финансирования, умноженная на 8). Эти деньги партия может потратить на любые нужды: например, ежемесячно устраивать для своих сторонников банкет в дорогом ресторане.
Нетрудно подсчитать, что наше государство тратит на прямое текущее финансирование прошедших в парламент партий порядка 150 млн шекелей в год — если парламент прошло примерно 20 фракций, но реально их может быть гораздо больше. Эта сумма сравнима с тратами государства на финансирование всех израильских иешив. Но если иешивы, как очевидно, тратят полученные деньги на обучение Торе, то на что тратит государственные средства в размере 15 млн шекелей в год Объединенный арабский список, — одному Айману Уде известно.
Предвыборное финансирование депутата составляет на данный момент свыше 1,395 млн шекелей, и каждому партийному списку положена дополнительная единица финансирования, как будто в нем на одного депутата больше. Как определяется число депутатов, если выборы еще не состоялись? А никак до выборов и не определяется. Берется в расчет число депутатов данной партии в уходящем парламенте, и на основании этого ей выдается аванс из расчета 0,972 млн шекелей на голову. Кроме этого, партия имеет право взять у Кнессета (оказывается, он служит банком!) почти беспроцентную, только с привязкой к прайму ссуду, которую вернет после выборов из оставшейся суммы предвыборного финансирования. Конечная сумма этого финансирования вычисляется по схеме: среднее арифметическое между числом депутатов в завершенной каденции и числом депутатов в новой каденции, умноженное на единицу финансирования.
Каждая партия, ориентируясь на опросы общественного мнения, прикидывает, сколько может получить мест в парламенте, и с учетом этого планирует предвыборные расходы. Для их покрытия она берет аванс предвыборного финансирования и ссуду Кнессета.
А что произойдет, если партия получит гораздо меньше мест в парламенте, чем она рассчитывала?
Тогда суммы финансирования выборов не хватит для оплаты ее кампании, и она останется должна Кнессету. Эти долги выражаются в семи- и восьмизначных цифрах. Единственный шанс партии более или менее безболезненно расплатиться с долгами – упомянутое "текущее финансирование" на каждого депутата. Если создается коалиция и начинается каденция, каждая партия начинает получать эти выплаты, и из них парламентская бухгалтерия потихоньку, мелкими платежами, вычитает сумму долга. Иногда одной каденции для погашения долга мало, и остаток переносится в Кнессет следующего созыва. Если же коалиция не формируется и Кнессет снова распускается, то долг остается на партии и в следующем витке выборов вычитается из положенного ей от государства предвыборного финансирования. Если долг достаточно большой, он "съедает" все предвыборное финансирование, и партия не может вложить в предвыборную агитацию ни агоры (брать коммерческие ссуды партиям, представленным в Кнессете, запрещено). Соответственно — пролетает.
И Саар, и Беннет планировали свои предвыборные кампании в предвкушении крупного успеха. Беннет, как уже было отмечено, рассчитывал на 10-12 мандатов, Саар с фракцией "Дерех эрец" намеревался получить 18-20 мандатов. На этом они строили планы своих расходов и набирали ссуды. В итоге Беннет получил 7 мест, а Саар — в три раза меньше, чем рассчитывал.
Еще до последних выборов у "Ямина" был долг более 7 млн, сейчас они потратили еще 13,5 млн (все цифры взяты из публикаций "Калькалиста"). В прошлом Кнессете у фракции Беннета в составе общего списка со Смотричем было всего три депутата, поэтому они получили 8,3 млн, на остальную сумму взяли дополнительные ссуды. Итого на их плечах сейчас висит долг в 12 млн, и единственный шанс его выплатить — это не допустить роспуска Кнессета и начать получать текущее финансирование, из которого погашается предвыборный долг. Отсюда и поразительное единодушие внутри фракции: долг-то висит на каждом из них.
У партии Саара "Тиква хадаша" не было долга, так как она была создана перед выборами 2021 года. Но в нее входит в качестве фракции партия "Дерех эрец", а у той долг был: 4,5 миллиона. В списке Саара было 9 депутатов Кнессета, из которых трое не прошли. В итоге он получил финансирование в размере 12,2 млн. Считаем: 28+4,5-12,2=20,3 млн. Это "хвост" висит на нем и его соратниках.
У левых фракций ситуация гораздо лучше, потому что они получили больше мандатов, чем рассчитывали. Но и они после четырех перевыборов в течение двух лет по уши в долгах. И вовсе не заинтересованы в конфронтации с новыми политическими союзниками.
Можно еще спросить: а как же личные капиталы участников коалиции? Почти все они — миллионеры. Капитал Беннета оценивался в 2019 году в 32 млн, Лапида — 25 млн, в руках Бени Ганца и Аелет Шакед — по 8 млн, Саар в сравнении с ними карлик — "всего" 3-4 млн. Почему же политики предпочитают набирать долги, а не тратить собственные деньги? Тот, кто задает такой вопрос, однозначно не миллионер. У миллионеров все деньги вложены в активы. Продавать недвижимость? Сбывать акции? Зачем, если можно взять в долг у общества и за его же счет этот долг вернуть?..
Вывод, который из всего этого напрашивается: вопреки прогнозам и истеричным причитаниям некоторых представителей правого лагеря, новое правительство не демонстрирует желания развалиться через неделю после приведения к присяге. Оно будет править долго и стабильно, если по воле Небес снова не случится что-то экстраординарное. Другое дело, что и сильно напакостить оно вряд ли сможет, ведь любой накал обстановки ударит по общим финансовым интересам. Хотя… Поживем — увидим.
КАК МЫ ДОШЛИ ДО ЖИЗНИ ТАКОЙ?
Последняя часть статьи посвящена… апологии наших бедных депутатов и партий.
То, что они тратят на предвыборные кампании сотни миллионов из нашего кошелька, а потом еще и нарушают свои предвыборные обещания, чтобы за наш же счет вернуть эти деньги в госказну, — не их вина.
Представьте себе, что вы решили создать партию и продвигать на политическом уровне очень хорошие идеи. У вас есть две возможности: потратить на предвыборную борьбу собственные деньги и деньги ближайших сподвижников, или искать богатых спонсоров (как вариант — гарантов на огромные банковские ссуды). В первом случае вы очень рискуете остаться у разбитого корыта, как это в основном и происходит с мелкими партиями, потому что своих денег мало (или они вложены в активы) и их жалко. Во втором случае вы рискуете попасть в коррупционный скандал, потому что ни один магнат не станет финансировать политика, если не ожидает от него какого-то "отката": либо для своих бизнесов, либо для своих идей.
В первые десятилетия существования государства так и было: перед каждыми выборами партии бегали по банкам, набирали коммерческие ссуды под большие проценты, обивали пороги представителей крупного капитала — как правило, в США, потому что в Израиле таковых тогда практически не было. Это было унизительно, отнимало кучу драгоценного времени, создавало коррупционные связи и так далее. Периодически всплывали законопроекты о финансировании партий, прошедших в Кнессет, за счет государства, но их не пропускал БАГАЦ как дискриминационные по отношению к новым партиям и антидемократические, закрепляющие власть тех, кто сумел до нее дорваться. Последний такой вердикт был вынесен в 1969 году.
А уже в 1973 году, в правление Голды Меир, вопреки постановлениям БАГАЦа был принят Закон о финансировании партий, основные положения которого мы привели в начале статьи (только суммы тогда были гораздо скромнее…) Как видим, правительство относилось к решениям БАГАЦа как к чисто рекомендательным — как, впрочем, и в наше время, когда дело касается решений в пользу евреев. И все, кто на тот момент был в Кнессете, вздохнули с облегчением.
Хорошо, когда есть объединяющий фактор. Плохо, когда этот фактор — исчерпаемые ресурсы…
[nn]
