К 80-летию со дня гибели Малы Циметбаум — первой eвpeйки, сумевшей сбежать из Аушвица, но, увы, пойманной нацистами вместе с ее возлюбленным…
Эстер ГИНЗБУРГ
Во второй половине дня 4 июня 1944 г. пределы концлагеря Аушвиц-Биркенау покинул офицер СС. Он конвоировал заключенного в рабочей одежде, которая была ему явно не по размеру. Конвоируемый тащил раковину от умывальника, взгромоздив ее на плечо. Часовой открыл ворота и пропустил их… Спустя несколько часов после вечерней поверки вой сирены, раздавшийся по всему лагерю, объявил о побеге. Из мужского лагеря исчез заключенный под номером 531 Эдвард Галиньский, из женского – заключенная под номером 19880 Мала Циметбаум. Их побег стал легендой Аушвица.
* * *
Мала (Малка) Циметбаум родилась 26 января 1918 г. в городке Бжеско, расположенном к юго-западу от Кракова в Польше. Она была пятой и самой младшей дочерью Пинхаса и Хаи Циметбаум.
В поисках лучшей жизни их семья часто меняла место жительства: из Бжеско переехала в Германию, в Майнц, оттуда – обратно в Польшу, затем снова на запад, в Людвигсхафен. В 1928 г., когда Мале было 10 лет, они наконец прибывают в бельгийский город Антверпен, ставший их домом. Частая смена места жительства дает возможность Мале свободно говорить на многих языках: помимо польского, немецкого и идиша, она владеет фламандским и французским. Эти языковые навыки ей очень пригодятся в годы Холокоста…
Хотя Мала была блестящей ученицей, она была вынуждена бросить школу и устрoиться на работу: отец ослеп и не мог больше работать на алмазной фабрике, семья жила очень скромно. Мала работает швеей в Maison Lilian, модном салоне-бутике Антверпена.
Как и многие подростки того времени, она стала членом либерального сионистского молодежного движения «Ханоар Хациони», мечтала о свободном сионистском государстве Израиль, где хотела бы жить и преподавать иностранные языки в кибуце. В «Ханоар Хациони» она встретила своего будущего жениха Шарля Санда, с которым она обручилась и переехала жить в Боргехаут.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
* * *
28 мая 1940 г. началась немецкая оккупация Бельгии. Нацистские оккупанты сразу же стали вводить запреты и ограничения, касающиеся еврейского населения. Мала с болью в душе говорила своим родным: «Вы думаете, что немцы нам ничего не сделают, что они дадут нам хлеб и работу? Наступит день, когда нас всех неожиданно выбросят на улицу!»
Семья Малы была вынуждена зарегистрироваться в официальном еврейском реестре. С июня 1942 г. их в числе других евреев заставили соблюдать комендантский час и носить на рукаве повязку с желтой звездой.
14 апреля 1941 г. члены фламандских СС Vlaams Nationaal Verbond и Volksverwering совместно с немецкими оккупантами устроили в Антверпене погром и сожгли две синагоги. Из окна своей квартиры Циметбаумы с ужасом наблюдали, как магазины еврейского квартала, где они жили, были разграблены и разрушены дикой толпой. Погромщики скандировали: «Смерть евреям!»
В октябре 1941 г. Мала присоединилась к движению сопротивления Witte Brigade. Она помогала преследуемым бежать из оккупированной Бельгии в нейтральную Швейцарию. С ее помощью туда эмигрировали братья ее жениха.
В начале 1942 г. владение многими иностранными языками позволило Мале устроиться переводчицей и секретарем в «Американскую алмазную компанию», в которой она смогла проработать всего несколько месяцев. В мае 1942 г. нацистами были закрыты все еврейские алмазные компании и их владельцам-евреям запретили вести бизнес в Бельгии. Возвращаясь в США, бывшие работодатели предлагали Мале присоединиться к ним, но она не хотела оставлять родителей в Антверпене.
В 1942 г. брата Малы, Соломона, отправили на принудительные работы на северное побережье Франции. Его сыновей Макса и Бернхарда, которым тогда было шесть и пять лет соответственно, поместили в еврейский приют, а двухлетний Герман остался жить с бабушкой и дедушкой. После трех месяцев принудительных работ Соломону удалось бежать из трудового лагеря и скрываться, чтобы снова не попасть под арест.
Летом 1942 г. Мала и Шарль переехали из Боргехаута в Брюссель. Мала уговорила родителей прятаться вместе с ней в Брюсселе и с помощью Шарля организовала тайное укрытие для всей семьи. За несколько дней до переезда туда, 22 июля 1942 г., она, приехав из Брюсселя к родителям, была арестована на центральном железнодорожном вокзале Антверпена во время облавы на евреев.
* * *
Еe депортировали сначала в форт Бреендок – сборный лагерь между Брюсселем и Антверпеном, а пять дней спустя она была переведена в транзитный лагерь СС в Мехелене. В период с 1942 по 1944 г. туда было депортировано более 25 тыс. евреев. Почти все депортационные эшелоны шли оттуда напрямую в лагерь смерти Аушвиц-Биркенау.
Мала пробыла в Мехелене несколько недель, потому что ей поручили регистрировать евреев, прибывающих в лагерь. Она использовала свое служебное положение для того, чтобы помогать людям, переправляя письма и ценности во внешний мир. Через молодого посыльного, который въезжал и выезжал из лагеря, Мала отправляла своей матери драгоценности от заключенных и сообщала адреса, по которым мать могла вернуть эти украшения их родственникам. Когда однажды Мала обнаружила имена своих племянников Макса и Бернхарда в списке евреев, недавно прибывших в Мехелен, она сделала всё, что было в ее силах, чтобы добиться освобождения обоих детей. Благодаря связям в лагере ей удалось переправить обоих племянников к бабушке и дедушке в Антверпен.
Гиза Вейсбум, родственница Малы, пережившая Холокост, рассказывала, что в то время Мала сама планировала бежать из Мехелена во Францию. Свой план она осуществить не успела: в начале сентября немцами были составлены списки 10-го конвоя, включавшие 1048 заключенных-евреев. Мала, получив номер Х-999, была депортирована этим конвоем 15 сентября 1942 г. в концлагерь Аушвиц.
Через два дня в переполненных вагонах для перевозки скота конвой прибыл в это логово смерти. Более 700 прибывших были немедленно отправлены в газовые камеры. Мале, которую посчитали пригодной для работы, был присвоен номер 19880.
В Аушвице ее называли Мала-бельгийка. Ей было 24 года. Женский лагерь только что был расширен, и его начальница Мария Мандль, которую женщины-заключенные прозвали «чудовищем», искала работников для выполнения административных задач. Знавшая многие иностранные языки Мала стала переводчиком и курьером. Она получила особый статус и соответственные привилегии: возможность носить гражданскую одежду, хорошо питаться, принимать душ, иметь отдельную кровать. В отличие от других заключенных-женщин, она имела право носить длинные волосы. Кроме того, она почти свободно передвигалась по территории лагеря и была в курсе всего происходящего в нем.
Пользуясь своим привилегированным положением, Мала мужественно старалась помочь как можно большему числу людей, спасая тем самым их жизни.
«Мала несколько раз спасала мне жизнь, – рассказывала Сара Фельзенштейн-Гутфройнд. – Во время пребывания в Аушвице я заболела тифом. У меня была высокая температура и сильная слабость. Я была уверена, что не выживу. Мала сообщила всем нам о предстоящем отборе: нетрудоспособные женщины, оставшиеся в бараке, должны были отправиться прямиком в газовые камеры. Узнав об этом, заключенные отвели меня на работу, спрятав под стогом сена. Вечером меня доставили обратно в блок. И Мала принесла мне лекарство от высокой температуры. Она спасла мне жизнь. Когда я окрепла, Мала перевела меня в лагерную больницу, а оттуда – на более легкую работу в специальный сектор „Канада“ – место, где мы сортировали одежду прибывших в лагерь жертв».
Мала занималась поиском родственников заключенных в других лагерных блоках и совершала их обмены. Она вносила мертвецов в отборочные списки на уничтожение, чтобы спасти тех, кто еще был жив. Разбирая почту, она прятала фотографии, присланные семьями заключенных, которые им было запрещено доставлять, и тайно хранила их у себя.
Ей удавалось отправлять весточки своей семье в Бельгию, тайно предупреждая о том, что может случиться с ними в лагере и сообщая о себе. В почтовой открытке от 25 августа 1943 г. она писала своей сестре:
«Не волнуйся, я здорова, работаю переводчицей».
Мала так и не узнала о том, что ее родители и трое племянников, проживавшие с ними, также были уничтожены в Аушвице в январе 1943 г., разделив судьбу других полутора миллионов погибших. Там же погиб и ее жених… Братьям и сестрам Малы удалось, к счастью, пережить Холокост.
* * *
В конце 1943 г. произошло то, что в этом «аду на земле» происходило крайне редко и было строго запрещено: Мала полюбила молодого заключенного-поляка Эдварда Галиньского. До войны Эдек учился в морской школе в Пиньске. Он был на пять лет моложе Малы. 17-летним его депортировали в Аушвиц 14 июня 1940 г. как политзаключенного одним из первых транспортов польских заключенных из тюрьмы Тарнув.
Выжить в лагере для Эдека оказалось нелегко. Он работал на тяжелых физических работах. Ему повезло, когда его перевели в слесарную мастерскую лагеря, где условия были несколько лучше. За работу мастерской отвечал эсэсовец Эдвард Лубуш, немец из Польши, который, что было крайне редким, доброжелательно относился к заключенным, стараясь оказать им помощь.
Мала и Эдек встретились, когда юноша в составе группы слесарей занимался ремонтом в женском лагере Аушвица-Биркенау. С момента их первой встречи зимой 1943–1944 гг. между ними возникло глубокое чувство.
«Я люблю и любима», – призналась как-то Мала одной из заключенных.
Она подарила Эдеку свой портрет, написанный цветными мелками на картоне ее подругой Зофьей Степьен-Батор. Его можно сегодня увидеть в Музее Аушвица.
Мала и Эдек стали влюбленной парой. В конце 1943 г. Эдек постарался получить перевод из слесарной мастерской лагеря в ремонтную группу Биркенау, что давало ему возможность видеться с Малой. Местом встречи для них служил рентгеновский кабинет медицинского барака. Стол, который печально известный лагерный доктор СС Йозеф Менгеле днем использовал для проведения своих чудовищных медицинских экспериментов на взрослых и детях, поздно вечером превращался в их ложе.
* * *
Вместе со своим другом, польским заключенным Веславом Келаром, Эдек планировал побег из Аушвица. С этой целью Эдек и Веслав уговорили Антонинa Шимлака, мастера-плиточника, имевшего доступ в зону лагеря, спрятать их у себя в доме после побега. Далее они планировали отправиться к сестре Веслава в Закопане. Но после того, как Эдек признался другу, что любит Малу, Веслав отказался от участия в побеге и уступил свое место ей, так как счел слишком рискованным бежать втроем.
В конце концов Эдек принял решение бежать вдвоем с Малой.
«Мне такое решение оказалось очень удобным, – вспоминал Веслав Келар в своих мемуарах „Anus Mundi: Пять лет Аушвица“, опубликованных в 1972 г. – Подопытными кроликами должны были стать Эдек и Мала. Они рискнули бежать, а я удобно спрятался за их спинами. Эдек не дал мне почувствовать себя трусом».
Влюбленные запланировали свой побег из Аушвица на начало лета 1944 г. В том, что он стал возможным, значительная заслуга принадлежала начальникy Эдека в слесарной мастерской Эдварду Лубушу. С риском для жизни он передал Эдеку форму СС, полученную через знакомого со склада, незаполненное удостоверение личности и пистолет с двумя патронами. Лубуш чудом остался жив и после окончания войны, изменив фамилию, перебрался на жительство в Польшу.
Чтобы бежать, согласно разработанному плану, Мала должна была надеть мужскую рабочую одежду и на плече нести раковину, закрывавшую ее лицо, а Эдек – надеть форму СС. К поясу он должен был пристегнуть кобуру с пистолетом. Через близкую подругу Мала раздобыла карту Южной Польши. Это должно былo выглядеть так, как будто через ворота лагеря проходит эсэсовец, сопровождающий заключенного для проведения работ, что у охранников обычно не вызывало подозрения.
24 июня 1944 г. эти двое пересекли линию сторожевых постов, показав поддельный пропуск. Веслав Келар описывает побег так: «Мала, одетая в темно-синий рабочий комбинезон, несла на плече белый фарфоровый умывальник. Рядом с ней шел Галиньский, одетый в форму СС. Они шли по дороге. Я мог еще видеть, как они миновали барьер на внешней линии охраны. Эдек показал эсэсовцу свой пропуск, и тот, видимо, понял, что этот офицер сопровождает заключенного на установку санитарного устройства».
Молодые люди прошли пост охраны и успешно добрались до деревни Козы, где их приютил в своем доме Антонин Шимлак.
* * *
Сирены, оповестившие о побеге двух заключенных из лагеря, раздались лишь после вечерней поверки, когда влюбленные были уже далеко от лагеря. «Когда мы услышали звук сирены, – вспоминала подруга Малы Эва Фельденкрейс, – сразу стало понятно, в чем дело. Повсюду слышался шепот: „Мала, это Мала! Мала бежала из лагеря вместе с Эдеком!“».
После побега комендант Биркенау Йозеф Крамер отправил телеграмму всем полицейским постам. В ней он описывал приметы обоих сбежавших, одну из которых скрыть было невозможно: номера заключенных лагеря на левом предплечье. 6 июля 1944 г., после почти двух недель свободы, Мала и Эдек были пойманы и доставлены в полицейский участок в Бельско.
На этот счет существуют разные версии свидетелей. Наиболее распространенная – та, что они оба были арестованы немецкими пограничниками в Живецких Бескидах при переходе польско-словацкой границы, когда пытались переправиться в Словакию, где жили родственники Малы. Там они надеялись укрыться до освобождения.
Мала была задержана немецким патрулем возле границы со Словакией, когда пыталась купить хлеб. Эдек при этом еще не был замечен и мог скрыться, но он вышел из укрытия, чтобы не оставлять Малу одну. Патруль усомнился в подлинности их документов. Тем более, что у Эдека оказалось при себе оружие. Обоих опознали как заключeнных Аушвица и вернули обратно в лагерь.
Мала и Эдек были заключены в отдельные камеры без окон в подвале так называемого «Блока смерти», где их допрашивали и пытали в течение нескольких недель. Лагерное гестапо требовало от них сообщить, кто передал Эдеку форму СС и пистолет, но они оба молчали. Эдеку удалось сообщить Келару и Лубушу, что они с Малой их не выдадут, что бы ни случилось.
Гиза Вейсбум получила от Малы записку, оказавшуюся последней: «Я знаю, что меня ожидает. Я готова к худшему. Будь смелой и запомни всё».
Эдек Галиньский содержался в четырех разных камерах. В каждой из них он вывел на стене или на внутренней стороне двери их имена, номера и дату возвращения в лагерь: «Эдвард Галиньский № 531, Малли Циметбаум № 19880, 6 VII 1944». Эти надписи сохранились и по сегодняшний день.
Товарищ Эдека Болеслав Старонь позднее рассказывал, что Мала и Эдек пересвистывались, находясь в разных камерах «Блока смерти». Когда снаружи было шумно, Эдек пытался даже петь ей итальянские арии, для того чтобы она знала, что он еще жив.
В лагере их считали героями. «Побег Малы быстро стал легендой», – говорится в свидетельском показании Раи Каган. В 1961 г. на 70-м заседании суда над Эйхманом Рая Каган рассказывала о судьбе Малы Циметбаум. В преамбуле она поясняла, что в женском лагере о Мале ходило множество различных легенд. «Люди в лагере считали, – рассказывала Рая, – что Мала и Эдек бежали не только для того, чтобы обрести личную свободу. Основополагающим фактором в их решении стало желание рассказать миру о том, что происходило в Аушвице-Биркенау. Говорили, что именно поэтому Мала взяла с собой в бега особо важные документы из лагеря, чтобы представить внешнему миру доказательства массовых истреблений в лагере».
Лагерное командование СС вынесло решение приговорить обоих беглецов к смертной казни через повешение. Ее должны были произвести публично и по отдельности: Эдека – в мужском лагерe, Малы – в женском лагерях.
Во время смертной казни Эдека, проводившейся, по свидетельствам, 15 сентября 1944 г. (точная дата установлена не была. – Э.Г.), он взобрался на скамью, сунул голову в петлю и пнул скамью из-под ног еще до того, как было закончено оглашение смертного приговора, желая повеситься самому. Это было строго запрещено, поэтому эсэсовец, лагерный капо Йозеф Виндек по прозвищу Юпп быстро подскочил к нему, чтобы ослабить петлю, и снова поставил ноги Эдека на скамью.
Когда приговор был зачитан до конца, наступила полная тишина… Эдек вдруг неожиданно крикнул: «Да здравствует Поль…», но закончить не смог: Юпп резко выбил скамью, петля затянулась, тело Эдека напряглось, а потом безвольно повисло. Он был мертв… Вдруг по-польски громко прозвучало: «Снять шапки!» – весь лагерь отдавал Эдеку дань уважения. Кто-то из эсэсовцев, поняв, что происходит, заорал: «Всё, расходитесь! Вон! Пошли вон!»
Мала должна была быть повешена на лагерной площади на глазах у всех заключенных-женщин во время общей переклички. Казнь Малы была назначена предположительно на тот же день, что и казнь Эдека: 15 сентября 1944 г.
Когда приговор был зачитан, Мала, заранее продумавшая свой уход из жизни, успела перерезать себе вены лезвием бритвы, которое она каким-то образом получила и спрятала в волосах. Один из эсэсовцев, быстро подбежав к ней, пытался выхватить у нее лезвие. Свидетельница Рая Каган рассказывает:
«Тогда она ударила его окровавленной рукой по лицу и крикнула:
„Я умру героиней, а ты cдoхнешь как собака!“.
Не желая подчиняться насилию, она любой ценой мужественно пыталась умереть собственной смертью. Чтение приговора было прервано. Эсэсовцы набросились на Малу. Они сломали ей руку, желая во что бы то ни стало отобрать лезвие. Они избивали ее со всей жестокостью. В лагере нарастали шум и неразбериха. Заключенным-женщинам приказали вернуться в свои бараки. Малу поволокли в лагерную больницу. Медсестры попытались перевязать рану, но начальница женского лагеря Мария Мандль запретила им это сделать. Она с ненавистью закричала, глядя на Малу:
„Эту скотину надо сжечь заживо!“
Умирающую Малу на телеге повезли к крематорию. Слабеющим голосом она прошептала:
„День возмездия близок, не забудьте ничего, что с нами сделали…“
Это были ее последние слова…»
* * *
Могилы Малы Циметбаум не существует, ее тело сожжено в крематории Аушвица. Но ее душа нашла утешение в памяти, которая живет не только в потомках спасенных ею женщин, но и среди жителей ее города. Сегодня на их бывшем доме в Антверпене установлена бронзовая мемориальная доска, а о молодой женщине-героине написаны книги.
В 1996 г. вышла в свет биографическая книга Лоренца Зихельшмидта «Мала. Жизнь и любовь в Аушвице». Барбара Бойс внесла дальнейший вклад в изучение жизни Малы Циметбаум, опубликовав в 2023 г. ее подробную биографию «Героиня Аушвица».
«История любви Малы Циметбаум и Эдека Галиньского стала не только легендой Аушвица, но также и символом победы добра над злом, человечности над жестокостью. Они вселили в нас надежду на это» – так отозвался об этой удивительной паре бывший узник Аушвица-Биркенау Рене Рейндорф.
Мала Циметбаум стала первой женщиной-еврейкой, решившейся на побег из Аушвица. Она стала его героиней. Мы будем помнить о ней!
"Еврейская панорама", Берлин
