"Ясминчик, моя красавица!"

Так, по словам Дорины Винтя, называла няня Инна Скибенко маленькую Ясмин, которую затем задушила

Петр ЛЮКИМСОН

Смерть маленькой Ясмин Винтя, которую убила няня Инна Скибенко, по-прежнему остается один из самых обсуждаемых событий в израильском обществе. По стране продолжаются демонстрации протеста родителей, организуемые в социальных сетях. Начавшись в Тель-Авиве, они охватили десятки городов.

Участники акций не скрывают тревоги за судьбу детей, которых отдают в ясли и садики. Они требуют не только установить камеры наблюдения во всех детских садах (в большинстве, кстати, они имеются), но и усилить контроль над дошкольными заведениями и ужесточить наказание за издевательство над беззащитными малышами.

Журналистка газеты "Маарив" Илана Штотленд взяла интервью у матери Ясмин, 25-летней Дорины Винтя, отрывки из которого мы решили предложить читателям.

Как рассказала Дорина Винтя, они с мужем Владимиром приехали в Израиль два года назад по туристической визе, дававшей им право оставаться в стране три месяца. Дорина была беременна, врачи заявили, что в ее положении крайне нежелателен долгий перелет, и это позволило супругам остаться в Израиле, что называется, на птичьих правах. Когда в марте 2017 года родилась Ясмин, им пришлось заплатить огромные деньги за медицинские услуги, и чтобы собрать требуемую сумму, Дорина и Владимир снова задержались в Израиле. Они сняли двухкомнатную квартиру в Петах-Тикве, и Владимир стал работать, где только мог, чтобы прокормить семью. Спустя полгода приступила к работе и Дорина. Ясмин пришлось отдать в ясли-сад "Маша и медведь", который им порекомендовали знакомые.

Читайте в тему:

https://www.isrageo.com/2018/06/21/skibenko2/

Дорина занималась уборками – впервые в жизни оказавшись в чужих домах, в чужой стране, не зная ментальности ее жителей и традиций. Но ей с мужем нравился Израиль, и они не роптали. Тем более что у них была Ясмин, и это наполняло их квартирку счастьем.

— Почему ты выбрала именно детский сад "Маша и медведь"? – таков был первый вопрос Иланы Штотленд к несчастной матери.

— Прежде всего, потому, что он был рядом с нашим домом, всего в пяти минутах ходьбы, и там говорили по-русски. Для нас это было очень важно, ведь иврита мы не знаем. Кроме того, нам его рекомендовали.

— Ты посетила садик, прежде чем отдать туда дочь?

— Да, конечно. Еще когда Ясмин было четыре месяца, я пошла туда и все осмотрела. В садике было очень чисто, что для меня крайне важно. Кроме того, мы увидели, что там установлены камеры, есть много игрушек, игр и вообще всего, что нужно детям. Я принесла туда Ясмин, когда ей было полгода. В садике было 16 детей разного возраста, начиная с трех месяцев. Ясмин пробыла там восемь месяцев.

— Как вы управлялись с работой и ребенком одновременно?

— Я приводила Ясмин в ясли где-то в 7-7:30 утра и забирала сразу по окончании работы. Иногда это было в три часа дня, иногда в четыре, порой в пять. Если в какой-то день у меня не было работы, дочка оставалась со мной дома.

— Когда ты познакомилась с Инной Скибенко?

— Когда Ясмин начала ходить в ясли-сад, она уже работала там. Выглядела совершенно нормальной молодой женщиной, все время улыбалась, говорила "Ясминчик, моя красавица!" Так что я ничего не подозревала. Если бы я почувствовала, что что-то не так, разумеется, немедленно забрала бы дочку из сада. Бывало, она плакала по дороге в детский сад, но я считала это нормальным, просто ребенок хочет быть с мамой. Нет, к сожалению, я не видела в детском саду никаких проблем.

Дорина Винтя на минуту замолкает, и добавляет:

— Ясмин была для нас всем. Мы с мужем не гуляли, мы жили, работали, собирали деньги только ради нее. Все свободное время мы проводили с ней. Она была очень красивым, здоровым, спокойным, смышленым ребенком. Я как-то сказала мужу, что если у нас получаются такие дети, то я хочу родить ему много детей. Я помню, как после праздничных каникул, когда Ясмин несколько дней провела дома, а потом я повела ее в садик, она впала в истерику. Но я снова не придала этому значения, подумала, что это нормально, — ребенок привык быть все время с папой и мамой. Потом Ясмин стала плакать и сопротивляться, когда я меняла ей подгузники. Я спросила у работников детского сада, с чем это связано, но они заверили меня, что все в порядке, а если возникнут какие-то проблемы, они мне обязательно скажут.

Тот страшный день 16 мая Ясмин помнит почти по минутам.

— Это был обычный день. Утром Ясмин выглядела совершенно счастливой, танцевала под музыку, потом я одела ее, и муж отвел ее в садик. Вот и все. В 16:18 мне позвонили на работу и сказали, что я должна срочно приехать в детский сад, так как Ясмин не дышит.

— Что ты почувствовала в тот момент?

— Я была в таком шоке, что стала кричать. Я не могла поверить, думала, мне лгут, этого просто не может быть, произошла какая-то ошибка. Стала звонить мужу, чтобы что-то выяснить. В тот день я работала в Петах-Тикве и буквально через несколько минут после звонка была в детском саду, возле которого уже стояли полицейские машины и "скорая помощь". Меня не пустили к моей девочке, но сказали, что делают все для ее спасения. Затем ее повезли на "скорой помощи" в больницу, а мы поехали следом в полицейской машине. Сидели в больничном коридоре и ждали… А потом к нам вышел врач и сказал по-английски: "Поверьте, мы сделали все, что могли. Мне очень жаль".

Я не могла поверить, что Ясмин умерла. Как так могло произойти, что совершенно здоровая девочка вдруг перестала дышать?! Нас спросили, хотим ли мы ее видеть. Я ответила, что да, конечно, ведь это наша дочь. И мы пошли с ней попрощаться.

Господи, я так люблю Ясмин! Я так тоскую по ней! Может, со временем, когда у меня родятся еще дети, боль притупится, но сейчас мне так больно! Я желаю, чтобы эта няня осталась в тюрьме до конца жизни! Я не хочу, чтобы она умерла, у меня нет права отбирать чью-то жизнь. Но я очень хочу, чтобы она почувствовала, как это — жить во тьме, чтобы испытала ту же боль, что и мы.

Мы полетели в Молдову похоронить Ясмин, и перед отъездом я сказала следователям, что не верю в то, что смерть дочки была естественной. Этого просто не может быть! Мы еще находились в Молдове, когда мне позвонили из полиции и сказали, что я была права: есть видеозапись, на которой все запечатлено. И мы вернулись в Израиль, чтобы присутствовать на судебном процессе.

— Ты видела видеозапись?

— Муж посмотрел ее первым. Мне это было страшно тяжело, но потом я сказала, что хочу увидеть Ясмин в последние минуты ее жизни. Когда я просмотрела запись, увидела то, что делает Скибенко, как моя девочка пытается сопротивляться, мне захотелось ее убить. В зале суда Скибенко сидела, низко опустив голову. И тогда я сказала ей: "Посмотри мне в глаза!"

— Что вы собираетесь делать дальше?

— Мы собираемся дождаться решения суда. Сейчас ни я, ни муж не работаем. Перед глазами у нас все время стоит Ясмин. Я то плачу, то успокаиваюсь, то снова плачу. Когда мы садимся за стол, я говорю: "Поешь с нами, Ясмин!" Мы ложимся спать, и я желаю ей спокойной ночи. Я не знаю, что с нами будет дальше, у меня просто нет сил думать об этом.

— Чтобы ты хотела сказать другим родителям?

— Прежде всего, хочу сказать, что нам оказывают помощь и поддержку множество незнакомых людей, и я благодарна им. Разумеется, я хочу сказать всем родителям, чтобы они более тщательно проверяли детский сад, в который ходят их дети, чтобы убедились, что там есть видеокамеры, и время от времени проверяли бы записи. Но мне кажется, что в целом ситуация с детьми в Израиле не очень нормальная. У нас в Молдове дети идут в детский сад, когда уже говорят и могут рассказать родителям, что там происходит. Здесь, в Израиле, женщины вынуждены выходить на работу, едва детям исполнилось три месяца, и понятно, что в этом возрасте они не могут пожаловаться и совершенно беззащитны. А значит, и требования к контролю над яслями должны быть другими.

Интересы супругов Винтя в различных инстанциях представляет адвокат Владимир Мисюк, который старается сделать все, чтобы молодая пара почувствовала, что им есть на кого опереться и есть кому защитить их права. По словам адвоката, сейчас он сосредоточился на трех основных целях: настоять, чтобы суд состоялся как можно быстрее; не допустить того, чтобы Скибенко отпустили до приговора под домашний арест, и добиться для нее максимального наказания. Во-вторых, после приговора она не должна быть отправлена для отбытия срока в Украину. В-третьих, супруги Винтя должны получить всю полагающуюся им компенсацию от страховой компании и от виновных в смерти их дочери.

* * *

Пока неясно, понесет ли наказание хозяйка детского сада "Маша и медведь", но в ходе расследования выяснилось, что это заведение обладал всеми необходимыми разрешениями, его заведующая является воспитательницей с 20злетним стажем работы в Израиле. Свой детский сад-ясли она открыла несколько лет назад, и большинство родителей были им очень довольны.

Что касается Инны Скибенко, то она действительно является гражданкой Украины, но отнюдь не гастарбайтершей, как предположили некоторые СМИ. Скибенко прибыла в Израиль как жена гражданина страны, имеет вид на жительство и вот-вот должна была получить израильское гражданство. Недавно она родила ребенка и, как предполагает заведующая, это могло повлиять на ее психику.

По словам заведующей, прежде Скибенко очень добросовестно ухаживала за детьми, и те ее любили. Что касается утверждений, что два года назад она ударила ребенка по голове, то хозяйка садика утверждает, что тщательно расследовала тот случай, и на самом деле никакого удара не было: ребенок хотел укусить другого ребенка, и Скибенко, которая в это время собирала бутылочки с детским питанием, остановила его. После жалобы родителей за ней было установлено наблюдение, но никаких случаев агрессии по отношению к детям с ее стороны замечено не было.

Как и другие нянечки, Скибенко получала минимальную заработную плату со всеми выплатами, которые полагаются по закону.

Корреспондент "НН" обратился к нескольким заведующим "русскими" детскими садами с просьбой прокомментировать трагедию в Петах-Тикве, но все они наотрез отказались – даже на условии анонимности. Однако отказ сопровождался словами о том, что сейчас, дескать, начнется "охота на ведьм"; власти начнут закрывать "русские" детские сады, тем более что некоторым израильтянам их существование давно не нравится. Говорили также о том, что по одному случаю нельзя делать общие выводы, стричь всех под одну гребенку и т.п.

Заведующая одного из детских садов посоветовала поговорить с родителями ее воспитанников, и мы решили воспользоваться этим предложением. При этом нас попросили не указывать местонахождение детского сада.

— Мне было очень больно узнать о том, что произошло в Петах-Тикве, я просто не представляю, как можно пережить такое горе, и очень сочувствую этой семье, — сказала 32-летняя Татьяна Лагунина. – Но вместе с тем я возмущаюсь, когда слышу, что, мол, вот какой ужас творится в этих "русских садиках". Сейчас, к примеру, вскрылись издевательства над малышами в детских садах в Гиватайме и Рамат-Гане, вовсе не "русских". У меня двое детей, один учится в первом классе, а до этого ходил в "русский" садик, куда сейчас ходит второй, и я довольна. Когда я отдавала старшего в этот детский сад, меня многие отговаривали — дескать, ребенок там не освоит иврит, и ему будет трудно в школе. Но, во-первых, мы с мужем хотим, чтобы наши дети были билингвами, то есть знали и иврит, и русский, а во-вторых, меня привлекли развивающие программы, которые есть в "русских" детских садах, но, насколько я знаю, отсутствуют в ивритских.

Проблемы с ивритом, обучением чтению и письму мы уже решили, наш старший сын куда более развит, чем его сверстники-сабры: он значительно лучше их рисует, лепит из пластилина, легко заучивает наизусть стихи, он эрудированнее их. Мы тоже им занимались, но все же большинству того, что он знает и умеет, он обязан детскому саду. Он ходил туда с удовольствием, а значит, ему там было хорошо. Бывало, он капризничал, не хотел идти в сад, но такое, думаю, бывает со всеми детьми. Я сама, помню, иногда страшно не хотела идти в детский сад.

— Если то, что пишут о трагедии в Петах-Тикве, правда, то думаю, причина случившегося в том, что в этом детском саду работали люди, которые не любят детей, — говорит 25-летняя Елена Рысина, дочь которой ходит в тот же детский сад, что и сын Тани Лагуниной. – На мой взгляд, таких людей нельзя подпускать к детским садам на пушечный выстрел, поскольку это очень тяжелая работа, и если не любить детей, они начнут тебя раздражать, а затем ты их возненавидишь. Но нам повезло: у нашей дочери замечательный детский сад, в котором и няни, и воспитатели очень любят детей и много делают для их развития. Вы скажете, откуда мне знать, что происходит в детском саду, когда меня там нет?! Но ведь достаточно видеть, как ребенок идет в детский сад, чтобы понять, хорошо ему там или нет. К тому же есть еще один очень простой тест, с которым я с готовностью поделюсь со всеми родителями. Когда я говорю дочке что-то вроде "Завтра мы пойдем к тете Вале, к Наде и Наташе" (все имена изменены), она улыбается или даже смеется в голос. А это значит, что она не видит в этих людях никакой угрозы, наоборот – она их любит. Мне кажется, сама реакция ребенка на имя воспитательницы или нянечки – индикатор лучше любой скрытой камеры.

— На мой взгляд, у "русских" детских садов множество преимуществ перед так называемыми "чисто израильскими", — добавила Ирина Кудрявцева (28). – Я поначалу, как и многие подруги, хотела отдать ребенка в обычные ясли-сад, но выяснилось, что стоят они дороже, а чтобы получить скидку от министерства труда, надо пройти через немыслимую бюрократию. А здесь я вижу, что люди работают с детьми от всей души; что они подготовлены к этой работе, и все замечательно. Кстати, у нас в детском саду был случай, когда одна мама вступила в конфликт с нянечкой и попыталась уговорить нас добиться ее увольнения. Но подавляющее большинство отказались участвовать в этом заговоре, так как мы видели, что дети эту нянечку любят и ее просто пытаются оклеветать.

Хочется отметить, что приведенные выше мнения субъективны и далеко не бесспорны. К примеру, все три молодые женщины явно не знают, как и чему учат детей в "израильских" детских садах, но при этом высказывают по отношению к ним предубежденность. Тем не менее, их голос в защиту "русских" детских садов в Израиле заслуживает того, чтобы быть услышанным.

* * *

Между тем полиция продолжает расследование по делу об издевательствах над детьми в детском саду "Ган маток" в Гиватайме. Вслед за помощницей воспитателя Лией Бен-Даниэль (23) по подозрению в насилии над детьми была арестована еще одна сотрудница этого заведения – Авива Даян (63).

Скандал вокруг детского сада "Ган маток" начал раскручиваться после того, как одна из посещающих его девочек пожаловалась родителям, что ее бьют. Родители потребовали показать им записи с камер наблюдения, из которых стало ясно, что дочка не обманывает: Лия Бен-Даниэль била ее по лицу. Супруги сообщили об этом в родительской группе в "Вотсапе", и многие поинтересовались у детей, что происходит в детском саду. Выяснилось, что насилие в "Ган маток" носит регулярный характер и продолжается давно.

После открытия уголовного дела и ареста первой подозреваемой следователи просмотрели записи с камер наблюдения и увидели, как Авива Даян оскорбляет детей, дает им шлепки и подзатыльники, больно щиплет.

А в конце минувшей недели полиция сообщила об аресте еще одной воспитательницы детского сада, на этот раз в Рамат-Гане. Тайное расследование проводилось в течение нескольких недель, и на видеозаписях с камер наблюдения отлично видно, как воспитательница грубо толкает и дергает детей. Кроме того, выяснилось, что в детском саду была "темная комната", в которой детей запирали в качестве наказания.

Расследование началось по жалобе одной из мам. Подозреваемая Сигаль Алькайям-Вайс (36) работает с детьми восемь лет, многие родители считают ее отличной воспитательницей, любящей детей, и крайне удивлены произошедшим. Когда на допросе в полиции г-же Алькайям-Вайс показали записи, сделанные камерами наблюдения, она сказала, что если бы увидела на них другого человека, назвала бы его монстром. Сигаль не понимает, как так случилось, что она стала вести себя подобным образом, и глубоко раскаивается.

Вместе с тем вслед за первой жалобой против Сигаль Алькайям-Вайс последовали другие. Сейчас их количество возросло до десяти. Многие родители этого детского сада требуют также привлечь к ответственности его хозяйку Яэль Сабато, которая, по их словам, не могла не знать о происходящем, но молчала и ничего не предпринимала, чтобы прекратить издевательства над детьми. В минувший вторник после четырех дней пребывания под стражей Сигаль Алькайям-Вайс была переведена под домашний арест. Яэль Сабато, решив не дожидаться указаний министерства труда, закрыла ясли-сад до окончания следствия по собственной инициативе.

Между тем, скандал вокруг детских садов не только не затихает, но и разгорается с все большей силой. Жалобы на жестокое обращение с их детьми в последние дни подали десятки жителей Тель-Авива, Герцлии, Ришон-ле-Циона и других населенных пунктов. В мэриях трех названных городов было решено, что пока нет закона о порядке государственного надзора над детскими садами для детей младше 3 лет, такой надзор будут осуществлять муниципальные инспекторы и городские отделы и образования. Для этого во всех детских садах будут установлены камеры наблюдения с выводом кадров на мониторы мэрии. В Ришон ле-Ционе, помимо этого, откроется "линия доверия" в интернете, позволяющая родителям, у которых возникли какие-либо подозрения в адрес работников детсада, поделиться ими и обсудить ситуацию с детскими психологами и соцработниками.

[nn]

https://www.isrageo.com/2018/06/07/vintya/