Не менее тысячи советских евреев перед репатриацией в Израиль были завербованы КГБ
Ян СМИЛЯНСКИЙ
Сообщение о том, что в документах "архива Митрохина" обнаружена запись о деятельности нынешнего лидера ПА Абу-Мазена в качестве агента КГБ в Дамаске с 1983 года, не вызвало удивления у бывших и нынешних руководителей "Моссада".
По словам сотрудников ведомства, этот факт уже давно известен не только им, но и западным спецслужбам, так что еще одно подтверждение данного факта ничего не меняет. Вопрос заключается в том, чем именно занимался Абу-Мазен в Дамаске, какое влияние на его карьеру оказало сотрудничество с КГБ и не продолжается ли оно по сей день?
Сегодня уже почти никто не сомневается, что 25000 документов архива КГБ, скопированных или законспектированных в свое время бывшим сотрудником этого ведомства Василием Митрохиным (1922-2004) и доставленных в Англию, являются подлинными. Часть архива опубликована, но часть все еще изучается. Именно такие, еще неизученные, документы попали в руки сотрудницы Института Трумена Изабеллы Гинор.
Запись о том, что в 1983 году "агент КГБ Аббас Махмуд по кличке Кротов"… располагается в этих документах недалеко от списка бывших советских граждан, которые "согласились на сотрудничество" с "органами", и список этот включает более 1000 имен.
Как утверждает в газете "Маарив" Каролина Глик, вероятнее всего Махмуд Аббас (он же Кротов, он же Абу-Мазен) был завербован КГБ еще в период учебы в Институте дружбы народов им. Патриса Лумумбы. Институт этот, как известно, занимался в числе прочего подготовкой лидеров для стран третьего мира. Среди его выпускников значатся многие известные лица, включая террориста Карлоса и нынешнего руководителя Ирана Али Хаменаи.
По словам Глик, почти все преподаватели Института дружбы народов были так или иначе связаны с КГБ, без готовности сотрудничать с этой организацией продвижение любого студента в научной или общественной жизни вуза было невозможно. Абу-Мазен же защитил в его стенах памятную многим диссертацию, отрицающую Катастрофу – и это говорит само за себя.
В 1983 году молодой кандидат наук появляется в Дамаске и как-то очень стремительно входит в состав руководства ФАТХа, к чему, очевидно, также приложили руку его московские покровители.
Тесные связи лидера ООП Ясера Арафата с Москвой хорошо известны, и не исключено, что он и сам был агентом КГБ. Но, помимо Абу-Мазена, такими агентами в то время были многие другие лидеры "палестинского сопротивления": личный секретарь Арафата Хаани аль-Хасан, заместитель Джорджа Хабаша Ваади Хадар, видный деятель НФОП Наиф Хаватме, а также Ахмед Джибриль. И список этот, видимо, далеко не полный.
В задачу Абу-Мазена входило не только "присматривать за Арафатом" и сирийским руководством, но и попытаться наладить отношения с представителями левых кругов Запада и израильского общества и убедить их, что ООП является не террористической организацией, а легитимным национально-освободительным движением. Террор же стал для него основным методом борьбы, потому что палестинцам не оставили выхода. Если Израиль примет план СССР о полном возвращении к "границам 1967 года", тут же наступит мир. Среди прочего речь шла о внедрении в сознание израильтян идей "постсионизма". И эта концепция, и сам термин, по всей вероятности, были придуманы в Москве и затем запущены в израильскую элиту сразу по нескольким каналам.
По мнению Каролины Глик, все это было частью общего советского плана по разворачиванию общественного мнения и политических кругов Запада влево с целью осуществления своего рода мирной революции, которая разъест традиционные западные ценности и "капиталистическую идеологию".
Сам этот стратегический план был рожден в середине 1970-х годов, но вплоть до второй половины 1980-х продвигался ни шатко ни валко. ООП никак не удавалось найти в политических и общественных кругах Израиля сколько-нибудь влиятельные фигуры, которые поверили бы, что с террористами можно договориться, и зажглись бы идеями постсионизма. Напротив, все они, даже самые левые, были упертыми сионистами и считали, что ведение каких-либо переговоров с террористами бессмысленно. Однако Абу-Мазен, похоже, сумел выполнить эту задачу. Он завязал знакомства с рядом известных или только набирающих известность израильских журналистов; с молодыми докторантами политологических факультетов; с начинающими, но подающими надежды политиками левого лагеря – и дело постепенно начало сдвигаться с мертвой точки. Связь с представителями Израиля и разъяснение позиции ООП западным СМИ стали его основной работой.
В 1991 году СССР рухнул, и Москве, возможно, стало на какое-то время не до реализации плана идеологической эррозии Запада и (в числе прочего) превращения в ключевого игрока в деле ближневосточного урегулирования. Но именно в это время данный план стал приносить свои плоды, завершившись в 1994 году подписанием Норвежских соглашений.
Мнения различных экспертов по поводу того, что же произошло с Абу-Мазеном и другими агентами КГБ внутри ООП, расходятся. Бывший посол Израиля в России, в прошлом сотрудник спецслужб Цви Маген, к примеру, считает, что после 1992 года Кремлю стало не до Абу-Мазена. Он перешел в "свободное плавание" и лидерства в ООП добился благодаря собственным способностям политика, в которых никто никогда не сомневался.
Каролина Глик, напротив, убеждена, что Абу-Мазен все эти годы нередко выполнял прямые указания своих российских боссов. Да, отношения между ними изменились. Да, вероятнее всего никто не диктовал ему что-либо в прямой форме приказа, но ясно давали понять, что "прислушиваться" к рекомендациям Москвы в его интересах, а вот любые попытки их игнорировать могут обойтись очень дорого.
Глик убеждена, что нынешнее руководство России позаимствовало у КГБ и продолжает успешно внедрять план "идеологической эррозии" Запада. Последняя, по ее мнению, проявляется в недавней крайне вялой реакции президента США Барака Обамы на демонстративный отказ известного спортсмена встать при исполнении гимна и заявление, что "США не заслуживают уважения"; в процессах, идущих в современной Германии, и т.д.
Доказательства того, что Абу-Мазен продолжает находиться "под колпаком" Москвы, Глик усматривает не только в его горячей поддержке любой российской инициативы по Ближнему Востоку, частых поездках в Москву и т.д., но и в том, как он выстраивает отношение к происходящему в Сирии, Башару Асаду и сирийским повстанцам.
Заметим, что в ПА публикация о том, что Абу-Мазен был агентом КГБ, также не вызвала большой сенсации и какого-либо осуждения. Скорее наоборот, какая-то часть активистов ФАТХа еще больше зауважала своего лидера.
В Израиле, между тем, готовятся к новому скандалу – ведь из "архива Митрохина" следует, что в 1980-х годах в СССР жили свыше 1000 человек, которые, выезжая из страны, дали подписку о "готовности сотрудничать". Большинство из них, кстати, сообщили об этом в ШАБАК сразу после приезда и не считали себя связанными какими-либо обязательствами. Из оставшихся про большую часть в КГБ просто забыли и никогда к ним не обращались. Еще часть была позже разоблачена. Но кто-то все же остался нераскрытым…
Впрочем, многих из этих людей вероятнее всего давно нет в живых, либо они находятся в весьма почтенном возрасте. Так стоит ли ворошить прошлое?..
"Новости недели"
Стоит ли ворошить прошлое? А разве оно уже прошлое? И, безусловно,стоит.
Если речь о действующих израильских политиках, как утверждает г. Бронфман, то "стоит ли ворошить прошлое" звучит странно.