Эту историю предлагаю вашему вниманию по случаю 56-летия октябрьского (1964 года) Пленума ЦК КПСС, на котором был отстранён от должности Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв
Последним вояжем по стране товарища Хрущева на своих постах была рабочая поездка в Башкирскую АССР, состоявшаяся 10-11 августа 1964 года. Первый день он был в городах Туймазы и Октябрьский, а весь следующий день провел в Уфе.
Никиту Сергеевича встречали как положено – с почестями, несмотря на то, что в Уфе уже начались перебои с хлебом, и вскоре город встал в очереди к булочным. При встрече кортежа «вождя» простудились десятки пионеров, которых выставляли на осенний ветер (Урал все-таки) в рубашонках с галстуками, чтобы наряднее выглядело.
Наступил вечер. Никиту Сергеевича повезли на так называемую «обкомовскую» дачу, где поездка должна была торжественно и вкусно финишировать. Повара и обслуга расстарались, партийно-советская и прочая челядь волновалась как на собственных свадьбах.
Наконец все сели за столы, и ужин начался. После пары-тройки здравиц, Хрущев заявил, что устал и пойдет отдыхать. Он взял, как говорят, со стола то ли апельсин, то ли мандарин и немного коньяку – на сон грядущий.
Утром Никиту Сергеевича увезли на вокзал, откуда он, хоть и с небольшими приключениями (заминка на путях), уехал в Москву. А на «обкомовской» даче стали наводить порядок.
Горничная, убиравшая постель в комнате, где спал Хрущев, увидела на простыне большое расплывшееся пятно. О чем тут же (она, разумеется, была сотрудником КГБ) доложила по инстанциям. Начался переполох: «Первый обосрался!», «Чем накормили вождя?», «Отравление?!», «Покушение на Никиту Сергеевича?!!», «Он сейчас в дороге! Что будет?!»
Сделали соскоб и отправили на срочный анализ. Ответ пришел быстро: след цитрусовый. То есть, Хрущев выпил, закусил парой-тройкой долек, а остальную часть — то ли апельсина, то ли мандарина – попросту заспал, раздавил и размазал по постели.
У всех отлегло от сердца. Значит, головы не полетят.
Голова самого Хрущева полетела через пару месяцев. «Вот и октябрь накатил-налетел, бешеный как электричка», — переиначивая Булата Окуджаву, можно сказать о той осени…
За полную точность не ручаюсь, но слышал эту историю от одного ветерана, а тогда еще капитана госбезопасности, охранявшего покой вождя. Может шутил, может нет. Хотя такими рассказами тогда не шутили…
