Адские хроники: вспоминают беженцы из Мариуполя и Бучи, которым повезло выжить и добраться до Израиля
Михаил ГОЛЬД
"Нас вывозили по еврейской линии, — говорит беженец из Мариуполя. — Всего рассказывать не буду, чтобы не светить.
Если бы не уехали, не знаю, как выжили бы. Когда объявляли об эвакуационных автобусах, мы приезжали с вещами, с тачкой — а автобусов нет. И тут же сообщали о ракетной угрозе, хотя транспорт продолжал идти, просто надо было показать картинку, мол, никто не хочет выезжать.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Несколько таких попыток у нас было. И не только у нас. Одной знакомой звонит дочь из Киева, а старушка живет в 100 метрах от точки сбора на автобусы. И видит, там пусто. А дочь: как же так, в Интернете написано, что вывозят.
В общем, переправили нас в Бердянск, а оттуда в Запорожье. Когда связь появилась, стал узнавать, кого убило, кто где оказался. Одного товарища в Астрахань закинули. Говорит, хорошо хоть не север. Но это все равно депортация, я считаю.
Вдова брата и племянница у меня в Израиле, поэтому я репатриировался. Мне уже 68, трудно начинать с нуля. Но история за меня решила. Вывез только гитару да «Краткую историю евреев» Дубнова. Так что мой приезд напоминает Исход".
* * *
"Выезжая из Бучи 13 марта, около Ворзеля по обе стороны дороги видели трупы, — вспоминает новая репатриантка из Украины. — И водитель говорит, мол, вчера еще просто лежали, а сегодня накрыли, чтобы собаки не растащили.
Брата моего одноклассника русские расстреляли. Он был года на три-четыре нас старше, то есть за 70. Шел в 8 утра, пожилой, без оружия. Взяли и застрелили. Пуля в голову — прицельно. Несколько дней искали, никто не знал, что с ним случилось, потом внук нашел.
Стреляли без разбора. У приятельницы младший брат мужа жил в Ирпене, прятался в подвале, и однажды (23 марта) вышел покурить. Расстреляли.
Ехала через всю Западную Украину, местные все не знали, чем нас ублажить — может чаю, поесть. Вещей хватает? Детям вообще звездочку с неба готовы были достать.
Кто притеснял нас в Украине? Моя бабушка по папе — еврейка по фамилии Ремез. Ее все обожали, когда умерла, вся Буча за ней шла. И папу моего так хоронили (он до Берлина дошел), и маму — учительницу русского языка…"
* * *
"Самое страшное, когда тишина наступала — после этого очень сильные обстрелы бывали, — рассказывает беженка из Мариуполя. — Когда стихало, люди выводили детей на прогулку. Как-то солнечный день выдался, все стали выползать. Один сосед готовил на костре, а детки его — лет 5-7, рядом игрались. Был сильный прилет, ему голову оторвало, а дети выжили, но один без руки, а другой без ноги остался. На тот момент больницу еще не разбомбили, их увезли, а дальше не знаю.
Такие взрывы были… как в голливудских боевиках. Иногда стоял сплошной дым от пожаров, все горело. А однажды летел самолет и сбросил что-то ужасное на трехэтажные дома — земля взлетела вдвое выше, чем эти здания".
