О неисповедимых путях прикосновения к eвpeйским традициям
Слава ШИФРИН
Мои детские познания в иудаизме были боле чем скромными, а приобщение к еврейским традициям проходило исключительно через кулинарию, через упрощённые и адаптированные под советский дефицит блюда бедных местечковых евреев.
Весной, обычно поздним вечером, иудейская религия робко, на цыпочках входила в нашу минскую квартиру. Она являлась в виде коробки мацы, загримированной под посылку из Нижнего Тагила. Папа покупал мацу у кого-то из родственников, занимавших в пищевой цепи более близкое к синагоге звено, и на такси привозил коробку домой (везти мацу в трамвае считалось неоправданным фрондёрством). Простые инженеры сами забирали мацу из синагоги, членам партии мацу доставляли на дом.
Главным кулинарным воплощением религии предков была фаршированная рыба, которую готовили на все еврейские праздники: на Песах, на Рош а-Шана, на 7 ноября и на 1-е мая.
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
А ещё родители полушёпотом рассказывали про какого-то своего знакомого, который стал религиозным, не покупает мясо в гастрономе, ест только растительную пищу (благо белорусское сельское хозяйство предоставляло простому труженику широкий ассортимент овощей и фруктов — от картошки до морковки и от мочёных яблок до солёных огурцов), в субботу не смотрит телевизор (он даже не видел матч "Динамо Минск"-"Пахтакор"), а недавно взял отпуск за свой счёт, поехал в Вильнюс и сделал там обрезание. Литва вообще была для нас моделью вожделенной заграницы: там присутствовали все элементы западного общества: готическая архитектура, взбитые сливки и обрезание.
И вот с такими поверхностными представлениями о религии предков мы приехали в Израиль. Поэтому поначалу некоторые израильские реалии вызывали у нас недоумение. Например, обращение диктора из телевизора: "Шалом рав!"*. Я нашёл для себя логическое объяснение этому явлению. Я решил, что в стране, где религия не отделена от государства, где отмечаются только религиозные праздники, и в субботу не ходит общественный транспорт, выпуск новостей должен начинаться с приветствия главному раввину — типа: "Здравствуйте, рав!".
Удивило нас то, что в Израиле есть раввин Шах**, но не раввина Мат.
Но самым главным открытием было то, что, оказывается, Баба Сали*** — это мужчина!
* * *
Седьмой день путешествия по Марокко. Пятый час мы едем по бескрайней марокканской степи. Хочется есть. На горизонте показался городок. Наш водитель предложил не искать в городке ресторан, а организовать импровизированный пикник на обочине (слова "пикник" и "ресторан", сказанные по-французски с берберским акцентом, понятны без перевода). Мы с радостью согласились.
Воображение нарисовало солнечную лужайку где-нибудь в Провансе, клетчатую скатерть и стройных кареглазых пейзанок, тонкими загорелыми руками достающих из плетёных корзинок сыры, масло, овощи, копчёную колбасу и обязательно запотевшую бутылку белого вина. Воображение ещё зачем-то добавило к этой картине каплю мёда, эротично стекающую по не менее эротичному деревянному пестику.
Оказалось, что "пикник" по-берберски означает поедание бутерброда в придорожной лавке. Солнечную лужайку и клетчатую скатерть заменили пластиковый стол и плетёный стул, сыры и колбасу — рыбные консервы и пресный марокканский хлеб. Винная карта была представлена кока-колой урожая 2019 года. С пестика в этот раз ничего не капало. Смуглый улыбчивый продавец, говоривший на языке провансальских крестьянок, но мало на них похожий, предложил нам на выбор три блюда традиционной берберской кухни: "королевский" сэндвич (булка с сардинами), вегетарианской сэндвич — булка без сардин, и безглютеновый сэндвич — сардины без булки. Мы взяли по "королевскому сэндвичу", удобно расположились на колченогих стульях и уже собирались под аккомпанемент заунывной арабской песни, словно "воск свечою с ночника" капавшей на нас из треснувшего репродуктора, начать наш романтический ужин, как вдруг я увидел табличку с названием города, в который мы въехали.
Рисани! Это же родина Баба Сали! В этом городке в 1889 году родился раввин Исраэль Абухацера по прозвищу "Баба Сали". Тут он учился и тут до сих пор стоит небольшой, некрасивый, не-красный дом, где Баба Сали рос, и в доме, наверняка, хранится тот похвальный лист, что из ешивы принёс Баба-гимназист.
В Рисани 13-летний Баба Сали первый раз женился, тут он через два года овдовел, тут он в 16 лет женился вторично. В 18 лет Баба Сали стал руководителем местной ешивы.
В 20-е годы ХХ века Баба Сали уехал в Эрец Исраэль с третьей женой, затем вернулся в родной Рисани и в 60-е годы окончательно уехал в Израиль с четвёртой женой (с которой и похоронен в израильском городе Нетивот).
Я жевал свой сэндвич и думал о том, насколько неисповедимы пути краеведческие. Мог ли я, простой минский парень, внук простого начальника планового отдела, правнук простого трубача простой Белорусской филармонии представить себе, что буду давиться сардинами в том самом месте, где 100 лет назад такими же сардинами давился Великий Марокканский Раввин?!
ПРИМЕЧАНИЯ
* "Шалом рав" (ивр.) — Уважительное обращение к публике, что-то типа: "Дорогие товарищи…"
** Элазар Менахем Шах — раввин, один из духовных лидеров "литовского" направления в иудаизме
*** Баба Сали (Исраэль Абухацера) — раввин, духовный лидер марокканских евреев, каббалист, чудотворец
