Необычайное приключение итальянцев в Израиле
В итальянском языке есть слово-паразит “дай” (dai), что означает “давай”, “да ладно”, “торопись” и прочие подбадривающие значения. В иврите тоже есть свой “дай”, со значением “довольно”, “хватит”. Эта путаница может создавать непонимание между собеседниками и приводить к осложнениям, как, например, в этой верблюжьей истории.
Еду с группой итальянцев на Масаду. Как всегда, останавливаемся на отметке уровня моря пофотографироваться возле места, после которого на восток — лишь 400-метровая бездна. Возле этой отметки всегда дежурят два верблюда, Салим и Шоши. Вопреки расхожему мнению, Шоши никакая не верблюдица, а верблюд самой традиционной верблюжьей ориентации. Пусть вас не путает имя.
Тут же сидят бедуины, которые, завидев туристов, вскакивают и предлагают прокатиться. Есть мнение, что в Египте катание происходит так: на верблюда можно залезть бесплатно, а вот за слезть начинается торг. Наши бедуины не рвачи, ведут бизнес честно и уважительно к клиенту. Прокат стоит 20 шекелей, однако не уточняется — за одного верблюда или с одного человека. Мой турист попросил прокатиться вместе с женой. Каково же было его удивление, когда, спустившись с верблюда, услышал цену в 40 шекелей. Турист был с юга Италии, то есть обладатель горячей крови и взрывного характера.
— Как сорок? Верблюд был один? Круг он сделал один? И ты (бедуину) сделал всего один круг.
Итальянец, не зная других языков, естественно вступил в борьбу на итальянском. Бедуин знал немного иврита и английского. В своей защитной речи пользовался обоими языками. Аргументировал вполне убедительно:
— Вас было двое? Верблюд работал? Я работал? Плати сорок.
Итальянец задумался. А ведь действительно нас было двое, может добавить? Достал из кармана пятишекелевую монету и протянул бедуину:
— Дай, вот возьми.
Конечно же он не имел в виду ничего плохого. «Дай» в данном контексте звучало примирительно, как бы «давай разойдемся друзьями».
Бедуин же дружеского жеста не оценил, в его выражении лица читалось раздражение:
— Сорок шекелей, я сказал — сорок!
Итальянец опешил и отошел посоветоваться с группой. Ему посоветовали добавить, дабы не провоцировать международный конфликт на пустом месте. Наш наездник достал еще один пятак и, широко улыбаясь, потянул хозяину верблюда:
— Вот, возьми, дай!
И опять это было доброе «дай». У бедуина заходили желваки.
Я не люблю вмешиваться в торги туристов с местными бизнесменами. Поэтому стоял в сторонке, не смея мешать сделке. Но тут понял, что ситуация накаляется и надо вмешаться. Я двинулся к спорщикам, и они, в отчаянном порыве поиска справедливости, ринулись ко мне. Даже Салим, мирно ожидая новых туристов лежа на своем верблюжьем коврике, попытался вскочить. Его удержал второй бедуин.
Первым ко мне подбежал хозяин верблюда. Он был взволнован:
— Почему твой турист все время говорит «дай» (что такое «дай» на иврите — смотри выше)? Он что, считает, что я и мой верблюд больше не стоим?
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Обиделся. И это плохо. Нельзя обижать дитя пустыни, ни коем случае нельзя принижать его достоинство. Это я объяснил своему туристу, отведя в сторону. Ближневосточная правда и лингвистические особенности поразили итальянца. Он, конечно, тут же отдал бедуину недостающее, и сто раз искренне извинился. Искренность на всех языках понятна. Инцидент исчерпан, начались братания. Бедуин угостил итальянца кофе, поздравил с победой "Наполи" и предложил прокатиться на верблюде уже бесплатно. Тут опять мне пришлось вмешаться и прервать эти куртуазности: нас ждала Масада, а времени совсем не оставалось.
Уже на обратном пути ко мне подскочил тот самый итальянец с мучившим его всю экскурсию вопросом:
— Дай! Откуда бедуин знает про "Наполи"? Ты же говорил, что они живут в шатрах. Там разве есть телевизор и интернет?
Автор – лицензированный гид по Израилю
