Вспоминая Владимира Горовица
Фрэдди ЗОРИН
Его кисти, как птицы,
взлетали над гребнями клавишей.
Стали звуки в заполненном зале
династией правящей,
Покоряющей сердце,
но духу свободу дарующей.
Верноподданный музыки,
слух неизменно чарующей,
Был на стыке начал,
где земное слилось и небесное.
Рампу он в горизонт превращал
и манил в неизвестное…
Эти стихотворные строки можно в полной мере отнести к исполнительскому мастерству Владимира Горовица, по праву считающегося одним из величайших пианистов в истории музыки. Со дня его ухода из жизни исполнилось тридцать лет…
На свет он появился в 1903 году в семье киевского предпринимателя Самуила Иоахимовича Горовица и его супруги, пианистки Софии Яковлевны, в девичестве – Бодик. Володя был одним из четырех детей в семействе, всем своим отпрыскам мать привила любовь к музыке. В итоге трое – Яков, Регина и Владимир, – стали пианистами, а четвертый, Григорий, – скрипачом. Примечательная деталь: в роду у Горовицев с музыкальной культурой связаны были почти все: дед Владимира – Аким (Иоахим) являлся, кроме прочего, одним из руководителей киевского отделения Императорского русского музыкального общества, а бабушка Регина заслужила репутацию способной пианистки. Дядя Владимира – Александр, – окончил Киевское музыкальное училище, а потом – Московскую консерваторию по классу композитора, пианиста и педагога Николая Александровича Скрябина. Будучи одним из любимых учеников маэстро, именно Александр Горовиц, оказавший значительное влияние на будущее своего племенника, устроил в 1914 году встречу Владимира со Скрябиным. Разве что отец Владимира был весьма далек от музыки: он, выпускник Киевского университета и Льежского электротехнического института, основал фирму по продаже электрического оборудования.
Путь к вершинам славы Владимир начинал в киевском музучилище, в 1913 году преобразованном в Консерваторию. Он удивлял педагогов феноменальной памятью и той легкостью, с которой осваивал весьма непростые для исполнения композиции.
Свой первый сольный концерт Горовиц сыграл в Харькове в 1920 году, затем – в Киеве, далее – во многих городах России совместно с молодым даровитым скрипачом Натаном Мильштейном (с ним Горовица познакомила его сестра Регина), причем гонораром за выступления зачастую служил продовольственный паек: шла Гражданская война. Но, что удивительно, даже в ту суровую годину люди шли на концерты. В одном только Петрограде было организовано 23 выступления! И успех музыкантов был громким. Восторженно отозвался о концертах Горовица и Мильштейна в одной из газетных публикаций обозреватель А.Углов. Как выяснилось, под этим псевдонимом хвалебную рецензию опубликовал народный комиссар Анатолий Васильевич Луначарский. Что же касается Горовица, то он отнесся тогда к лестным отзывам о своем исполнительском таланте весьма сдержанно, отмечая, что мечтал стать композитором, а на гастроли в качестве пианиста его повергло стремление помочь семье, полностью лишившейся средств к существованию после социалистической революции.
Что ждало Горовица в Советской России, можно только предполагать. Но судьба уготовила ему дальнюю дорогу. В 1923 году в Петрограде Горовица услышал австрийский музыкант Артур Шнабель, и, придя к нему за кулисы, настойчиво рекомендовал отправиться в Европу. Большевистские власти выпустили Горовица из страны: в ту пору поездки за границу дозволялись многим знаменитостям — Сергею Есенину, Максиму Горькому, Владимиру Маяковскому, Федору Шаляпину… Первый концерт Владимира Горовица в берлинском «Бетховенхалле» оваций пианисту не подарил. Немецкая публика проявила равнодушие к непривычной для нее экспрессивной манере исполнения. Как говорится: первый блин вышел комом… Но вскоре после этого фортуна улыбнулась Горовицу: следующее его выступление в Гамбурге возбудило к гастролеру из России значительный интерес в городской музыкальной среде, а потом произошло то, что можно было придумать разве что для киносценария. В дверь гостиничного номера, где проживал Владимир, нежданно постучал импресарио Гамбургского филармонического оркестра. В большом волнении он объяснил, что оркестр ждет полный провал: пианист внезапно заболел, а играть сегодня должны Первый концерт Чайковского.
— Когда нужно выступать? — поинтересовался Горовиц.
— Через 45 минут, — ответил импресарио.
Горовиц не успел даже отдохнуть после своего выступления, и, кроме того, хотя Первый концерт Чайковского и входил в его репертуар, он не играл его уже добрую пару месяцев. Но нужно было выручать коллег…
Буквально с первых аккордов Горовиц полностью завладел вниманием зала, а дирижер просто помогал оркестру следовать за уникальным солистом. Этот успех был поистине невероятным. Местные газеты назвали его «неслыханным со времен гастролей Карузо». Зал буквально взорвался, когда отзвучали последние аккорды. «Когда все кончилось, и рояль лежал на эстраде, словно убитый дракон, все в зале, как один человек, вскочили с мест, истерически визжа», — так описывал реакцию публики один из критиков. Многие тут же кинулись к выходу — за билетами на объявленный ранее сольный концерт Владимира Горовица. Около трех тысяч билетов (о чем сохранились свидетельства) были распроданы за полтора часа. Потрясенный дирижер оркестра Юджин Пабст, как рассказывали, от волнения настолько крепко сжал плечо пианиста, что оно после этого побаливало у Горовица несколько дней. А Владимиру тогда вспомнились слова, сказанные отцом, когда тот услышал исполнение сыном музыки Чайковского: «Это твой концерт, и ты должен его играть».
Следом за Гамбургом Горовиц покорил Париж. «Порою является артист, обладающий гением интерпретации, — Лист, Рубинштейн, Падеревский, Крейслер, Касальс, Корто… Горовиц принадлежит к этой категории артистов-королей»,- так писали французские музыкальные обозреватели. Чтобы убедить меломанов, ставших в одночасье поклонниками пианиста, покинуть Гранд Опера, откуда те никак не хотели расходиться, администрация вынуждена была вызывать после концерта жандармов. Не меньший восторг вызвали выступления Владимира Горовица в Лондоне, Вене и других европейских столицах. Стоит добавить: следом за Горовицем, в 1925 году из России уехал и Мильштейн, но в течение нескольких лет оба они продолжали считаться советскими гражданами, а авторитетный композитор, музыковед и педагог Болеслав Яворский рекомендовал Луначарскому командировать Горовица на Международный конкурс Ф.Шопена в Варшаву. Однако в конечном счете СССР в этом творческом соревновании представляли тогда Лев Оборин и Дмитрий Шостакович.
В январе 1928 года Горовиц открыл новую страницу в жизни и творчестве, отправившись в Америку. Уезжая за океан, Владимир понимал, что принимает судьбоносное решение. Советский консул в Париже требовал, чтобы Горовиц возвратился на родину, но Владимир сознавал: это не сулит ему ничего, кроме большой беды. С другой стороны, там оставались его родные, и его разрыв с Советским Союзом ставил их под удар. Отец успел повидаться с сыном в Париже, а возвратившись из Франции, был арестован и сослал в ГУЛАГ. Сестра Владимира Регина до конца своих дней преподавала музыку в Харьковской консерватории, хотя сам Горовиц утверждал, что Регина играла на фортепиано лучше, чем он. По прибытии в Нью-Йорк, Владимир Горовиц блистательно выступил в Карнеги-Холле. Совершив триумфальное турне по городам США, Владимир сыграл в январе 1931 года в Белом Доме. После посещения его выступления 4 мая 1932 года Сергей Прокофьев записал в своем дневнике: «Концерт Горовица. Какой изумительный пианист; с усыханием Рахманинова, пожалуй, первый». Свидетелем творческих побед Горовица стал почитаемый пианистом с юных лет Сергей Рахманинов. Композитор был польщен тем, что Горовиц намеревался играть его Третий концерт, и предложил Владимиру провести совместную репетицию. От таких предложений не отказываются. Рахманинов и Горовиц музицировали в подвальном помещении фирмы «Стейнвей». Для Горовица этот эпизод стал незабываем, а Рахманинов высказался следующим образом: «Я сочинил концерт этот для слонов, так что, наверное, вы и есть один из них!»
С тех пор Рахманинов больше никогда не исполнял свой Третий концерт. Спустя много лет он снова оказался в зале, где Горовиц играл это произведение. Чтобы не привлекать к себе внимание, композитор скромно сидел в задних рядах, но в финале не выдержал, вскочил с места и через весь зал направился к сцене, чтобы пожать Владимиру руку, воскликнув: «Именно так я всегда представлял себе свой концерт… Но я никогда не думал, что услышу такое исполнение еще на земле». Можно ли в такие минуты не быть счастливым?! К слову, Горовиц с гордостью утверждал, что ни разу за всю карьеру не сыграл одну и ту же композицию одинаково.
В Соединенных Штатах Владимир Горовиц окончательно поселился в 1939 году, а в 1943-м в Карнеги-холле он сыграл Первый концерт Чайковского. Дирижировал Артуро Тосканини. Его дочь Ванда вышла замуж за Горовица в 1933 году. В этом браке у супругов родилась дочка Соня, нареченная в честь матери Владимира (в 1975 году Ванда скончалась в Женеве от передозировки наркотиков).
Концертное выступление в Нью-Йорке, о котором идет речь, носило благотворительный характер. Вырученные от кассового сбора средства были перечислены на нужды военного ведомства США. Концерт Горовица принес 10 миллионов 941 тысячу долларов — рекордную сумму для концертов классической музыки.
В дальнейшем пианист выступал со значительными интервалами. Одни объясняли это тем, что он, якобы, не всегда был уверен, что не снизит высоко поднятой планки, другие полагали, что депрессивные периоды в карьере исполнителя были связаны с «железным занавесом», за которым оставались дорогие ему люди. Могла ли душа творческой личности от этого не страдать глубоко?!
Была и еще одна причина: обратная сторона богатства и славы. Горовиц чувствовал, что, вопреки повышенному вниманию публики, множество американцев не способно понимать то, что он рассказывает им божественным языком музыки.
С 1953 по 1965 годы Владимир Горовиц нигде не выступал. Его возвращение на сцену состоялось 12 лет спустя: маэстро ждал Карнеги-холл. Люди сутки стояли в очереди за билетами — за эти долгие годы молчания ценители исполнительского мастерства замечательного пианиста не забыли его. И Горовиц не разочаровал многочисленных поклонников. «Ослепительный блеск его техники, неправдоподобная сила и интенсивность исполнения, фантазия и красочная палитра — все это целиком и полностью сохранилось. Но, вместе с тем, в его игре появилось некое новое измерение… Его можно назвать музыкальной зрелостью», — писал после концерта критик в одном из нью-йоркских журналов.
Боль разлуки с родными мучила Владимира всю его жизнь. Известно, что он дважды – в 1957-м и 1975-м – оформлял документы для приезда сестры, постоянно звал ее к себе. В 1986 году Горовиц дал концерты в Москве и Ленинграде. Московское его выступление транслировалось ведущими телекомпаниями мира, а кассеты с записями концерта еще долго пользовались спросом у любителей музыки. Но никого из своих родных Горовиц в живых уже не застал: мать трагически погибла в 1930-м, отца репрессировали, оба брата умерли ещё в молодости, а сестра Регина скончалась незадолго до приезда брата в Советский Союз.
В 1986 году Рональд и Нэнси Рейган вручили Горовицу президентскую медаль свободы. В нью-йоркской квартире пианиста был снят посвященный ему фильм «Последний романтик». После этого он еще дал концерт в Гамбурге – в 1987 году. Два года спустя у него случился сердечный приступ, и он скончался, успев буквально за несколько дней до ухода из жизни, записать пластинку. Его похоронили в семейном склепе тестя, Артуро Тосканини, на кладбище «Cimitero Monumentale» в Милане. В 1989 году Владимир Горовиц был посмертно удостоен Национальной медали США в области искусств. Ему было вручено более двадцати наград «Грэми» (столько этих премий ни присуждалось ни одному из исполнителей классической музыки). С 1995 года в Киеве проводился Международный конкурс молодых пианистов памяти Владимира Горовица. Он введён в Зал славы журнала «Gramophone». В 1999 году в Киеве на улице Михаила Коцюбинского в честь Владимира Горовица открыли мемориальную доску. Через 16 лет она была разрушена вандалами, а 2 ноября 2016 года этот памятный знак был восстановлен на прежнем месте.
У Владимира Горовица было семь учеников, но ни один из них не превзошел своего наставника, остающегося величайшим представителем романтического стиля исполнения. Записи концертов Петра Чайковского и Иоганнеса Брамса в интерпретации Горовица с оркестром под управлением Артуро Тосканини — образцы ярких, самобытных трактовок этих произведений. Расширяя свой репертуар, Горовиц занимался созданием виртуозных переработок произведений Ференца Листа, ему также принадлежит технически сложная и оригинальная по композиторскому замыслу фантазия на темы «Кармен» Жоржа Бизе.
«Фортепианная игра состоит из здравого смысла, сердца и технических средств. Все должно быть развито в равной мере: без здравого смысла вы потерпите фиаско, без техники вы — дилетант, без сердца — машина. Так что профессия эта таит в себе опасности», — говорил Владимир Горовиц.
Но сам он эти подводные рифы на своем пути преодолевал с блеском, достойным подлинного гения.
"Время евреев" (приложение к израильской газете "Новости недели")
