Гражданский подвиг фронтовика Зиновия Галутина
Михаил НОРДШТЕЙН
О нём впервые услышал от моей сестры. Накануне войны Галя училась с ним в подмосковной Битцевской школе.
— Каким он тебе запомнился? — спросил я у Гали.
— Зяма был доброжелательным, спокойным, рассудительным. Не помню, чтобы он с кем-то ссорился. Наоборот, всегда готов был прийти на помощь.
Пройдёт 33 года, и на встрече бывших выпускников школы их учительница русского языка и литературы Елена Евгеньевна Смирнова прочитает стихи о своих учениках. Были там строки и о Зяме Галутине:
…А Зяма важным занят делом:
Когда товарищ оплошал,
Ему, доску исчиркав мелом,
Задачу трудную решал.
Война разметала их поколение. Им пришлось решать такие задачи, о которых и думать не могли в их безмятежную юношескую пору.
Окончив артиллерийское училище в 1944-м, лейтенант Галутин начал фронтовую жизнь. Было ему тогда 20 лет. Карельский фронт, 1-й Украинский… Освобождал Польшу, участвовал в Берлинской операции. Войну закончил в Праге.
ИЗ НАГРАДНОГО ЛИСТА
на командира взвода артиллерийской разведки гвардии лейтенанта Галутина.
«…непрерывно находясь на наблюдательном пункте, чётко организовал службу разведки на НП. В результате десятки огневых точек были накрыты мощным огнём бригады.
16 апреля 1945 г. на реке Нейсе он лично обнаружил 9 ДЗОТов, 2 миномётных батареи и другие цели противника. С самого начала прорыва он в рядах пехоты вызывал огонь бригады на узлы сопротивления.
25 апреля в районе расположения штаба бригады появилась группа противника. Он по личной инициативе собрал бойцов и офицеров и повёл на уничтожение этой группы. В результате уничтожено 30 и пленено свыше 20 солдат и офицеров противника.
За доблесть и мужество, проявленные в боях, достоин ордена Отечественной войны 2-й степени.
Командир 163-й Отдельной гаубичной артиллерийской ордена Кутузова бригады полковник Раювич».
Он вернулся с фронта с двумя орденами Отечественной войны и медалями. Видимо, почувствовав в себе «военную косточку», в армии остался.
В 1947-м женился на однокласснице Нине Столяровой. (О ней несколько позже). А дальше — служба в Северо-Кавказском военном округе, неуютный гарнизонный быт, о котором высокое начальство не очень-то заботилось. Приходилось снимать квартиру, доплачивая за неё из офицерского оклада. Хотя Зиновия Вениаминовича Галутина его непосредственные начальники ценили (было за что), но продвижение по службе шло медленно. Пресловутый «пятый пункт» в те годы играл немалую роль.
В 1968-м по выслуге лет в звании майора ушёл в запас. Три года — в военкомате, а в 1971-м стал военруком Московского торгово-экономического техникума.
ЭНТУЗИАСТОВ ОБЪЕДИНИЛ КЛУБ «ПОИСК»
Работа с людьми… За годы армейской службы убедился: это и есть его призвание. И не только способность научить тому, что умеет, но и вдохнуть в души своих подопечных то, что считал в жизни первостепенным. А это можно обозначить даже одним словом: порядочность. Слово не звонкое, можно сказать, будничное, но сколько вмещает высокого! И среди совокупности множества качеств этого ёмкого понятия — непременно стремление быть благодарным.
Когда слышал «я никому ничего не должен», всё в нём протестовало. Как это «не должен»?! А родителям, что дали жизнь, выхаживали, воспитывали, а школьным учителям или тем, кто чем-то когда-то помог? А солдатам Великой Отечественной, спасавшим своими жизнями страну, а значит, и будущее того, кто теперь отмахивается от всякой благодарности?
И он твёрдо определился: обучение азам военного дела — только часть его работы. Не менее важное — воспитание душевности.
Да, именно так. Состояние души — суть человека. Но как воспитывать эту душевность? Нравоучениями? Мол, делайте хорошо и не делайте плохо? Нет уж, занудливых речей с маханием пальчиком ребята от него не услышат. Воспитание будет делом. Настоящим, которое станет потребностью и его учеников, точнее, учениц (в техникуме — в основном девушки).
Таким делом поначалу стало создание музея боевой славы. Подобные школьные музеи в те годы — не редкость. Обычно бралась история боевого пути в Великой Отечественной того или иного соединения. Так какое взять?
Подсказал директор техникума.
— Бери мою дивизию! Она заслуженная…
Выбор был сделан вовсе не потому, что в ней воевал директор. Дивизия формировалась как раз в том районе Москвы, где находится техникум. Называлась тогда 1-й дивизией народного ополчения, состояла в основном из добровольцев-москвичей Ленинского района. Добровольцев… Вот эти два фактора и стали решающими в выборе.
В Совете ветеранов дивизии узнал о ней уже многое. Впоследствии она получила наименование 60-я Севско-Варшавская Краснознамённая ордена Суворова стрелковая дивизия. Прошла с боями от Москвы до Эльбы.
Получил список её ветеранов — около двухсот человек, их адреса. Попросил и список тех, кто нуждается в повседневной помощи. Вскоре этот список с адресами получил — около сорока человек.
В одной из групп рассказал о результатах своего визита в Совет ветеранов.
— …Все понимают, что если бы не подвиги защитников Отечества, наверное, многих бы из вас и на свете-то не было?
— Понимаем.
— Так вот, у нас организуется клуб «Поиск». Ближайшая задача — посетить квартиры ветеранов войны и выяснить, как они живут, в чём нуждаются, если нужно — помочь. Дело сугубо добровольное…
С тем же выступил в каждой учебной группе. В течение нескольких дней добровольцев набралось около пятидесяти.
По адресам, полученным в Совете ветеранов, разослали письма ветеранам с просьбой прислать сохранившиеся у них с войны вещи, фотографии, документы или хотя бы их копии. Если знают, где можно найти и других их однополчан, непременно сообщить.
Стали приходить посылки и бандероли с фотографиями, реликвиями военных лет и просто письма, в которых ветераны благодарили за внимание к ним и сообщали новые адреса.
Музей был создан и стал гордостью техникума. А девушки из клуба «Поиск» регулярно приходили к ветеранам-инвалидам и оказывали им всяческую помощь.
ДНИ РАБОТЫ ЖАРКИЕ, НА БОИ ПОХОЖИЕ
Казалось бы, главное из того, что он задумал, сделано и уже активно работает. Но поиск ветеранов дивизии продолжался. Расширялась и переписка. Некоторые участники боев сообщали: были представлены к награде, но её так и не получили.
Ему ли, фронтовику, не знать, почему это происходило? Убыл в госпиталь, в другую часть, на курсы или допущена в каком-то наградном звене халатность. Но независимо от причины горечь в душе ветерана оставалась. Как писал Александр Твардовский в «Василии Тёркине»: «Обеспечь, коль я достоин!» И у клуба появилось ещё одно направление: поиск невручённых наград.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы получить допуск в Центральный архив Министерства обороны в Подольске. В 1978-м в очередной летний отпуск направился туда. В книгах учёта личного состава искал тех, кто остался после войны жив. Одновременно заносил в тетрадь фамилии и адреса, кого разыскивали однополчане.
Рутинное, изнурительное действо. Ежедневная езда зачастую в переполненных вагонах метро, электричек, автобусах. На дорогу в оба конца — свыше четырёх часов. В архиве работал «от звонка до звонка». Иногда чувствовал такую усталость, что подкатывала тревога: а сможет ли осилить то, что взвалил на себя? Ведь уже не молоденький. Но за каждой выписанной фамилией вставали лица фронтовиков, их тяжкий порой нечеловеческий труд, когда любая минута могла оборвать жизнь или превратить в инвалида. И каждое раннее утро становилось стартом очередной его дистанции, сойти с которой ни при каких обстоятельствах и помыслить не мог. Надо! Если не ты, то кто же? Это давно уже стало постоянным импульсом его поступков.
За два «отпускных» месяца занёс в толстенную канцелярскую книгу около 1500 фамилий ветеранов дивизии с сопутствующими данными. Это был богатейший исходный материал для дальнейшей работы клуба «Поиск».
Из этих полутора тысяч удалось разыскать около трёхсот ветеранов. Переписка с ними дала новые данные. И снова — в архив, снова рылся в книгах учёта…
Конечно же, ему нужны были помощники. Обратился в Главное управление кадров Министерства обороны (ГУК) на допуск к картотеке ещё шестерых поисковцев. Разрешение дали, и работа пошла уже быстрее. Но где взять время на поездки в Подольск, когда наступили обычные рабочие будни военрука? Не сокращать же учебную программу! С разрешения директора техникума график его занятий был уплотнён: вместо обычных четырёх часов в день их стало 6, а то и 8. За счёт этого выкраивал один-два дня в неделю для поездки в архив.
Там со своими помощниками дотошно искал: кто получил награду, к которой был представлен, а кто — нет. Не получивших её среди живых и мёртвых в 60-й дивизии оказалось порядка 1900. Их фамилиями заполнили три толстых тетради.
Награда не нашла героя… А что сделало государство, чтобы найти? Упорно искало? Если бы! Но как бы там ни было, фронтовик должен получить заслуженную им награду. Должен! Это стало нравственным зарядом поисковиков Галутина на новом этапе их работы.
Из-за ограниченной печатной площади опускаю многие её детали. Как разыскивали этих людей, связывались с военкоматами, местными органами власти, договаривались о месте вручения наград, о финансировании ветеранских поездок в Москву, как встречали на вокзалах прибывших в столицу ветеранов, размещали их в гостиницах, тщательно продумывали сценарий каждого такого торжества, водили гостей на экскурсии, а то и в театры, провожали вплоть до посадки в вагон…
В этом деле, вбирающем в себя множество составляющих, мелочей не было. Каждый неожиданный нюанс, каждая заминка побуждали Зиновия Галутина к немедленному действию.
«ТОВАРИЩ МАЙОР, СЛУЧАЙ ОСОБЫЙ…»
За несколько дней до Нового года произошла очередная встреча ветеранов с вручением боевых наград, А потом — заранее продуманная программа: возложение венка на Могилу Неизвестного солдата, встреча с учащимися 53-й средней школы Октябрьского района Москвы, дружеский обед в столовой завода имени Серго Орджоникидзе, вечером театр… Всё, всё он со своими помощниками тщательно продумал.
Точную дату отъезда каждый ветеран выбрал самостоятельно. Находились какие-то дела. Кто знает, когда ещё доведётся побывать в столице? И надо же, под самый финиш — заминка: в кассах вокзалов билетов на обратный путь нет. Об этом Галутину — звонки от ветеранов. До Нового года уже каких-то четыре дня. Это что же, гости не смогут быть с родными и близкими за новогодним столом?
Сразу же позвонил заместителю начальника Управления кадров и учебных заведений Мосгорисполкома. Тот — начальнику Мострансагентства. Необходимые указания работникам касс поступили. Но там не спешили их выполнять. Коль с билетами дефицит, оставляли их для «нужных людей», в частности для начальства. А ветераны… Как-нибудь перебьются. С этими подленькими расчётами Галутин уже сталкивался не впервые. Так зачастую было и с местами в гостиницах, и с билетами в театры или, скажем, в магазинах, когда дефицитный товар припрятывали «под полкой» для избранных.
Для ветеранов билетов нет… Ну, ну, посмотрим! И он уже был в том привычном для него состоянии, когда всё, решительно всё, отступает на второй план, а перед ним — только одна цель. Полдня в бегах: Управление кадров транспортного министерства, Моссовет, кассы предварительной продажи билетов… Ох, как непросто сломить бюрократизм и равнодушие чиновников!
И вот наконец он — в помещении кассы предварительной продажи билетов для офицерского состава центрального аппарата министерства обороны на улице Кирова. С собой взял газету «Вечерняя Москва» с репортажем о встрече ветеранов. За окошком — майор.
— Товарищ майор! Случай особый… — И протянул в окошко газету.— Прочитайте вот здесь (показал) о том, как ветеранам войны в Москве вручались награды. У меня с собой документов нет, но поверьте: я руководитель клуба «Поиск» подполковник запаса Галутин, который назван в этой заметке. Инвалиды войны не могут уехать, они не могут попасть к Новому году домой. Помогите им, пожалуйста.
Отмеченное на газетной полосе майор прочитал.
— Та-ак, понятно. Приезжайте завтра к 9 часам утра со всеми документами, инвалидными книжками, деньгами. Всё, что в моих силах, сделаю.
Не теряя ни минуты, Галутин поехал в гостиницы «Россия», «Минск», где остановились ветераны. Сбор всех необходимых документов закончился за полночь.
Майор не подвёл. Но произошла техническая неполадка в машине, заказывающей билеты. Работница кассы заверила:
— Не сомневайтесь: билеты вы получите.
И назначила время, когда за ними можно приехать.
Используя паузу, Галутин отрегулировал вопрос с пропуском ветеранов в Кремль.
Когда с билетами всё разрешилось, поспешил домой, чтобы надеть парадный мундир. С небольшим опозданием прибыл на прощальный товарищеский ужин. На нём объявил:
— Дорогие товарищи! Многие из вас сейчас думают: попадут ли к Новому году домой? Сообщаю: каждому из вас взяты билеты с хорошими местами и точно на те поезда, которые вы заказывали.
В ответ — аплодисменты.
А он потом будет себя укорять: Э-эх, не записал фамилию того майора. Ведь каким человеком оказался! Побольше бы таких не только в кассах!
Эта история с билетами — всего лишь эпизод среди множества подвижнических усилий его и тех, кто в трудную минуту приходил ему на помощь. Но как она характеризует Личность!
И ОРДЕНА ПОЛУЧИЛИ, И С ОДНОПОЛЧАНАМИ ВСТРЕТИЛИСЬ
В архивном документе значилось: «10 апреля 1944 г. командир стрелкового батальона старший лейтенант Огородников получил приказ овладеть важной высотой под городом Ковель. Батальону было придано 8 танков. Огородников повёл батальон в атаку, посадив людей на танки. Машина, в которой находился Огородников, вражеским снарядом была подожжена. Находясь в горящем танке, Огородников отбивался до последнего снаряда. Погиб как герой. Отважный офицер награждён орденом Отечественной войны 1-й степени посмертно».
Узнав в архиве о его подвиге, Галутин задумался… Герой погиб, но ведь вполне возможно, что где-то живут родственники. В наградном листе был довоенный адрес: Алтайский край, Барнаульская область, Смоленский район, село Сычёвка…
Через некоторое время пришёл ответ: Огородников Георгий Ефимович, 1914 г. рождения проживает именно там.
Галутин заказал телефонный разговор с Сычёвкой. Услышал:
— Да, я Огородников.
— Скажите, Георгий Ефимович, вы воевали в 60-й стрелковой дивизии?
— Как не воевал? Я в танке горел. У меня документы сгорели…
— Помните ли кого-нибудь из сослуживцев?
Нескольких назвал. Их фамилии Галутину уже были известны.
Всё сошлось. Он!
Ветеран рассказал… В том же 44-м на него пришла «похоронка», а он вернулся домой много месяцев спустя после госпиталя.
Галутин позвонил в Алтайский краевой комитет партии и попросил снять об Огородникове документальный фильм, чтобы однополчане могли его посмотреть на встрече в Москве.
Вручение боевых наград было намечено на 24 декабря 1981-го в актовом зале Московского института стали и сплавов. Приехать в Москву ветерану-инвалиду непросто. Но он всё-таки приехал.
Трудно передать, что творилось в зале, когда после просмотра фильма ведущий произнёс:
— Товарищи! Мужество, сила воли, присущие этому офицеру в годы войны, остались и по сей день. Несмотря на недуги комбат Огородников приехал в Москву. Он здесь, в зрительном зале. Дорогой Георгий Ефимович! Мы просим вас, пройдите, пожалуйста, на сцену.
Все встали. Генерал-полковник А.М.Андреев вручил ему орден Отечественной войны 1-й степени.
И снова произошло то, что бывает только раз в жизни. На сцену поочерёдно поднялись однополчане Огородикова: майор Алексей Арсентьевич Богомолов и лейтенант Виктор Егорович Титов. Для всех троих такая встреча через 37 лет — полная неожиданность.
Объятия, слёзы… А Титову был вручён орден Красной Звезды.
Что испытал в те минуты Зиновий Галутин, ставший мотором этой встречи и свершения затянувшейся на многие годы справедливости, уверенно скажу: испытал счастье. Ради этих минут стоило затратить такой огромный труд, который вложили он и его сподвижники в это благородное дело.
Не всегда исходным толчком для очередного поиска служили архивные документы. Иногда стартом оказывалась даже одна фраза в разговоре с незнакомым до этого ветераном.
Именно так и было, когда в военном санатории Галутин познакомился с бывшим командиром взвода штрафников Сулейманом Мамедовичем Юсуповым.
Что такое штрафники на войне, знал не понаслышке. При штурме города Глогау, будучи командиром взвода разведки на наблюдательном пункте, видел, как первыми в атаку пошли штрафные роты. Через минные поля, под ураганным огнём из каменных домов и дотов. Большинство атакующих погибло. А ведь этими взводами и ротами командовали не штрафники. Подбирали туда решительных и требовательных офицеров. И они тоже гибли в таких атаках или получали ранения.
Юсупов рассказал, как в последнем своём бою был тяжело ранен.
Галутин обратил внимание: пиджак ветерана — без орденских планок.
— Да нет у меня орденов, только одна медаль «За отвагу».
Как тут не задуматься: боевой офицер, прошёл через такое пекло — и ни одного ордена!
— Возможно, вас представили к награде после ранения… Такое случалось часто. Давайте мы это проверим…
Попросил Юсупова написать свои данные, в частности, номер воинской части.
Вернувшись в Москву, нашёл со своими помощниками в картотеке ГУКа: старший лейтенант С.М.Юсупов за героизм именно в том бою, о котором рассказывал, награждён орденом Красной Звезды.
Ветеран получил приглашение приехать в Москву. На Казанском вокзале его встретили поисковцы Катя Цуканова и Оля Шикова, помогли доехать до Института стали и сплавов, где ему генерал в торжественной обстановке вручил орден. Катя и Оля проводили ветерана в гостиницу «Минск». Номер уже был забронирован.
НАПЕРЕКОР РАВНОДУШНОМУ: «УЖЕ НЕ НАШ»
С распадом СССР работа поисковиков по возвращению фронтовикам невручённых наград значительно усложнилась. Распались многие уже хорошо налаженные связи. Торгово-экономический техником преобразовали в коммерческий колледж. Многие его студенты были нацелены отнюдь не на подвижничество. Однако рук Галутин не опустил. Помощников находил, и поисковая работа активно продолжалась.
Немалые трудности возникли при возвращении боевых наград ветеранам, живущим уже в зарубежье — и близком и дальнем. «С глаз долой — с сердца вон»? Увы, такое отношение наградных чиновников к бывшим соотечественникам-фронтовикам было отнюдь не редкостью. Смириться с ним Галутин и его соратники никак не могли. Если те или иные столоначальники проявляют к этим людям равнодушие, то действия подвижников в данной ситуации вполне можно обозначить словом-импульсом: наперекор.
…Бывший командир батареи 70-го гвардейского пушечного артиллерийского полка Григорий Наумович Сигал в разгар Сталинградской битвы был представлен к ордену Красного Знамени, но он ему не был вручён. В результате кропотливых поисков удалось узнать: живёт теперь в США. Адрес его установили с помощью российского посольства. В январе 2002-го генеральный консул П.А.Прокофьев под гром аплодисментов вручил орден фронтовому артиллеристу. А когда аплодисменты стихли, сказал, что в его практике это первый случай, когда спустя 57 лет вручает советский орден жителю Нью-Йорка.
Немало времени ушло на поиски бывшего фельдшера 338-го истребительного противотанкового полка младшего лейтенанта Владимира Александровича Фрадкина. В военные годы ему так и не были вручены два ордена Красной Звезды, к которым был представлен на фронте. По архивным документам он из Одессы. На запрос в Одессу — ответ: переехал в Москву. Но и там его не оказалось. И всё-таки нашли родственников. От них узнали: сейчас он живёт в Израиле. Однако его адрес оставался неизвестным. Новые запросы… И результат достигнут: в октябре 2002-го посол России в Израиле Г.П.Тарасов вручил Фрадкину оба ордена.
Не легче было восстанавливать наградную справедливость и по отношению к тем ветеранам, которые после развала СССР оказались в ближнем зарубежье.
В Центральном архиве министерства обороны поисковики обнаружили, что ветерану Григорию Павловичу Старостюку, 1925 года рождения не вручены заслуженные им три боевых награды: ордена Красной Звезды, Славы третьей степени и медаль «За отвагу».
Отправили ему письмо с анкетой. Ответа не было. Жив ли? И вот однажды летом в кабинет пришёл незнакомый немолодой человек.
— Старастюк Григорий Павлович… У меня как инвалида войны — бесплатный железнодорожный билет. Решил вот приехать и доложить всё лично.
Приехал из Ровенской области. Галутин спросил: а родственники в Москве есть? Где остановился? Сколько времени намерен провести в Москве?
— Родственников здесь у меня нет. В Москве я в первый раз. Хочу пробыть в Москве дня три, немного посмотреть столицу и дочке купить какие-то гостинцы. А ночевать буду на вокзале на лавке.
И снова ему вопросы: А питаться где будет? И хватит ли у него на это денег?
Выяснилось: с деньгами туговато. Но он бодро заверил:
— Да хлеб, молоко и с меня хватит.
И сразу показал привезенные документы и красноармейскую книжку. Да, всё совпало. Убедившись, что перед ним именно тот Старостюк, который не получил фронтовые награды, Галутин приступил к решению возникших проблем. И самая первая: где ночевать ветерану? На вокзале? Нет, такого нельзя допустить. Конечно, проще простого пригласить к себе домой. Но жена болеет. И он взялся за телефон…
Позвонил в гостиницу «Славянка», что в ведении Московского Дома ветеранов войны. По положению там могли принять ветерана на двое суток с питанием, но… только российского. И всё-таки, объяснив ситуацию, попросил помощи. Отказ. Дескать, этот ветеран уже «не наш». Тогда звонок ещё «выше»: руководству Дома ветеранов. Оттуда в «Славянку» решительное: немедленно разместить!
В тот же вечер — звонок Галутину домой от Старостюка: устроили его прекрасно: однокомнатный номер с телефоном, бесплатное питание. Такого он не ожидал.
Галутин позвонил с благодарностью начальнику Дома ветеранов генералу В.Г.Михайлову, рассказал о трёх невручённых ветерану из Украины наградах, о его мужестве и скромности. И тут же просьба: можно ли ему на сутки продлить проживание в гостинице? Генерал дал «добро».
Очень довольный своей поездкой в Москву, ветеран вернулся домой. А Галутин по «делу Старостюка» продолжал дальнейшие хлопоты. О трёх невручённых ему наградах ничего не сказал. Пока.
Их вручение для Старостюка будет сюрпризом. И таким же для него сюрпризом должна стать и встреча с однополчанами. В разговоре с ним уже выяснил, с кем бы он хотел встретиться, если бы знал, что эти люди живы. Ничего не обещая, записал их фамилии: рядовые Епихин, Самусевич, Залюбченко, командир батареи Кованов, командиры роты Гарпинченко, Карачёвский.
Догововорился с руководителем телепрограммы «Жди меня»: провести торжественное действо на её поле. А это резонанс на всю страну.
А дальше — удар «под дых»: в Управлении по наградам при президенте РФ заявили: Старостюк — гражданин не России, а Украины, пусть ему там и вручают награды.
Казалось бы, всё, тупик. Но Галутин не из тех, кто складывает оружие даже после таких ударов. Созвонился с Министерством обороны Украины: попросил убедить своих коллег в Москве, чтобы вручение боевых наград состоялось всё-таки в российской столице. Ведь Старостюк в Великой Отечественной защищал и Россию.
И пошли звонки из Киева в Москву и обратно и плюс к ним Галутина — в разные инстанции. В конце концов из Главного Управления кадров Министерства обороны России генерал-лейтенант С.В.Антоненко сообщил ему: «Если вы обеспечите приезд Старостюка в Москву, то мы вручим ему награды прямо в Министерстве обороны».
Галутин воспрянул духом: для ветерана это тоже будет почётно. Но предстоящее торжество надо тщательно организовать. «Если вы обеспечите»… А кто он такой, чтобы «обеспечить»? Не олигарх, а скромный военный пенсионер.
И снова нашлись порядочные люди, на этот раз на Украине. После его звонка главе администрации района, где жил Старостюк, с просьбой материально помочь ему приехать в Москву, это было сделано
В Москве Старостюка разместили в той же «Славянке». Галутин заручился согласием военного атташе посольства Украины в России генерал-майора А.П.Огарока и пригласил его принять участие в церемонии вручения наград.
Она состоялась в одном из залов Министерства обороны. Награды вручил заместитель министра генерал-полковник Н.А.Панков. А потом в Комитете общественных связей Правительства Москвы был устроен приём в честь героя Великой Отечественной войны Григория Павловича Старостюка. Прошёл он в очень тёплой обстановке. «Виновник» торжества вернулся в гостиницу с подарком.
Растроганный оказанным ему вниманием, прощаясь, вручил Галутину букет цветов.
— Это вашей жене. Вы же говорили, что она вам — верная помощница.
— Да, дорогой, что верно, то верно. Ваш подарок передам с удовольствием…
ДОКАЗЫВАЛ, УБЕЖДАЛ, ПРОБИВАЛ
Нина Степановна Столярова работала врачом, служебных забот у неё тоже хватало, однако находила время и силы помогать мужу в его подвижничестве. У них обоих отцы погибли под Сталинградом. Она фактически была его домашним секретарём: принимала звонки, а их ого, было сколько! И при этом старалась всячески облегчить его домашний быт. Ведь он не жалел себя. Давно уже пошаливало сердце, а поисковая работа, которую вёл, преодоление всякого рода бюрократических закорючек — это неизбежные стрессы.
Она и сама была подвижницей. У моей сестры сохранилась выписка из районной газеты «Ленинский путь» от 22 июля 1941 г.
«…пионеры Битцевской школы № 12, возглавляемые Ниной Столяровой и Галей Нордштейн, собрали в пос. Красный Строитель и в селе Аннино 9 тонн металлического лома. Почти в каждом доме имеются старые кастрюли, чайники, кружки и пр. Учащиеся школ и домашние хозяйки старательно собирают их и несут государству, тем самым помогая Красной армии бить врага».
Галутин со своими ребятами уже не ограничился поиском невручённых наград только лишь ветеранам 60-й дивизии. Круг поиска значительно расширился.
О клубе «Поиск» появились публикации в центральных газетах, откликнулось и телевидение. Как ветеран войны он был повышен в воинском звании — стал полковником. Вручение боевых наград ветеранам стало проходить и в Кремле.
По примеру его клуба, подобные клубы стали создаваться во многих городах. Иными словами, совершённое энтузиастами Московского торгово-экономического техникума всколыхнуло молодёжь на поисковую работу уже в масштабе страны.
К его боевым наградам прибавились ордена Дружбы и Трудового Красного Знамени. Он возглавил межрегиональный Координационный центр «Награды Великой Отечественной войны».
Но под аплодисментами не забронзовел. Как человек дела, понимал: на одном энтузиазме далеко не продвинуться. Упорно работая в Подольском архиве, члены клуба сделали выписки из более чем 1600 наградных листов. А по официальным подсчётам, оставалось ещё более 600 тысяч тех, кому не вручены награды, по его данным — свыше миллиона. И он со своими помощниками разработал более рациональную методику поисковой работы с использованием автоматизированных технологий. Ведь она, эта работа, — не удел лишь энтузиастов, а большое государственное дело. Если государство во время войны и в послевоенные годы не смогло обеспечить вручение фронтовикам заслуженных ими наград, то теперь обязано это исправить. Обязано! А для этого надо выделить соответствующие средства. А как же иначе!
Из этого исходил, когда обращался в разные высокие инстанции. Писал письма, настойчиво звонил, добивался приёма… И не безуспешно: в конце концов помощь поступала.
Не раз сталкивался и с равнодушием чиновников. Более того, приобщение к наградному делу, настырного энтузиаста и его помощников у них стало вызывать раздражение. («Чего он лезет! Чего копает!»). Гласности они боялись. Дважды Галутину и его поисковикам перекрывали доступ к картотеке ГУКа. Лишь после вмешательства газеты «Правда» управленцы пошли на попятную.
Принёс в ГУК свой проект отыскания фронтовиков и вручения им наград уже на государственной основе. Один из управленцев прямо сказал: вряд ли из бюджета на это будут выделены средства.
— Но дело касается пожилых людей, фронтовиков, — возразил Галутин. — Государство перед ними в долгу, — они отстояли его в борьбе с фашизмом.
— Эх, дорогой, — усмехнулся управленец. — У нас о людях заботятся, когда надо в бой бросать, а после — по остаточному принципу. Солдат на Руси всегда хватало, а денег — никогда.
И всё-таки какую-то сумму из Министерства обороны Галутин «пробил». Это «пробивание» стало его буднями.
Будучи приглашённым на банкет в Кремль по случаю очередного Дня Победы, пытался подойти к президенту Ельцину, чтобы передать ему письмо с изложением поисковых проблем. Не подпустили охранники. Ту же попытку предпринял, когда на очередной банкете в Кремле был уже Путин. И здесь подойти к главе государства не дали. И всё-таки в следующий раз пробиться к нему и вручить письмо удалось. Но, видимо те, кому президент поручил внимательно разобраться в этом деле, должного старания не проявили. Письмо попало в тот же ГУК. Оттуда — вежливые отговорки и очередные заверения.
Но он упорно шёл по выбранной им столь нелёгкой стезе до последнего дня жизни.
СОЗВУЧИЕ СЕРДЕЦ
В 2005 -м в московском издательстве «Патриот» вышла его книга «Вручаются героям ордена» (400 стр.). В ней не только о 30-летней работе энтузиастов клуба «Поиск» с множеством имён и фотографий. Сколько там волнующих историй, связанных с наградами, воспоминаний о пережитом в военные годы, что стало подлинной солдатской правдой о войне!
А благодарственные письма Зиновию Галутину и его поисковикам от ветеранов и их близких… Читаешь их в этой книге и невольно думаешь о вечной эстафете добра, без которой наш мир значительно бы потускнел. Ну вот хотя бы такие строки:
«Получил от Вас книгу «Вручаются героям ордена», что безусловно меня и мою семью очень обрадовало. Бесконечно благодарны Вам за заботу о давно забытом человеке, в котором когда-то остро нуждалось государство во время нападения врага на нашу страну, а затем кинутом в область предания, когда забыли о его существовании.
При получении ордена в 2001 году я почувствовал другое отношение окружающих меня людей, иной интерес к моей жизни, и всё это благодаря работе вашего коллектива. Хорошо представляю Ваше хождение по кабинетам для пробивания глухой стены чиновников, сколько Вами истрачено нервов, здоровья, и всё ради того, чтобы обрадовать человека…
Хазан Борис Григорьевич, город Нальчик, Кабардино-Балкария».
«…Встречи с однополчанами, которые вы нам подарили, дают большой заряд бодрости, дарят радость общения с друзьями трудных военных лет, заставляют нас распрямиться, забыть о возрасте и ранениях. Спасибо за вашу доброту и бескорыстное участие!
Н.П.Кедрова, г. Москва».
А фронтовой комсорг батальона, инвалид войны Константин Константинович Конев, которому был вручён орден Красной Звезды, подарил клубу «Поиск» стихотворение:
«Вручаются героям ордена» —
Так называют памятные встречи.
Когда давно прошедшая война
Вернётся вдруг, собой заполнив вечер…
Фронтовикам вручают ордена,
И рукоплещет шумный зал героям,
Кто долг солдатский выполнил сполна
И смерть встречал, лицом на запад стоя.
Кто страх и трусость презирал,
Кто шёл в бессмертье без бравады,
А умирая, тихо маму звал,
Не думая при жизни о наградах.
Сегодня праздник! Льются звуки труб.
Но как, друзья, не поклониться в пояс
Девчушкам, славящим свой клуб
С коротеньким, но звучным званьем «Поиск»!
В заключение книги — итог работы возглавляемых Зиновием Галутиным следопытов: разыскали более 27 тысяч ветеранов Великой Отечественной и их родственников, кому были вручены боевые награды, которые задолжало государство.
Какой гигантский и самоотверженный труд стоит за этим числом, полагаю, комментировать уже не надо.
* * *
Зиновий Вениаминович Галутин скончался 16 сентября 2005 г., после второго инфаркта, прожив 81 год. Но не продолжительность жизни свидетельствует, насколько она удалась. У неё и другие параметры. И поныне здравствует его жена, с которой прожил в любви и согласии 58 лет, есть сын, двое внучек, правнук.
А то, что совершил и на войне и вне войны уже со своими следопытами, — это навечно. Вот уж поистине, прожил отпущенные ему годы, как в песне:
«А в общем надо просто помнить долг
От первого мгновенья до последнего».
