Свияжск, август 1918 года
Красноармейцы Гусев и Гусинский подружились не только из-за однокоренных фамилий. Широкоплечий архангельский крестьянин Василий Гусев проникся уважением к бывшему казанскому метранпажу Науму Гусинскому за то, что тот в своей жизни прочитал сотни книг и умел увлекательно рассказать о многих вещах, которые безграмотному Ваське и во сне привидеться не могли.
— Тебя, Наумка, недаром так кличут — На-ум — умный больно потому что, — воспринимая каждую историю Гусинского, как откровение свыше, любил повторять Гусев. — Но я тоже не лыком шит — вот война закончится, грамоте обучусь, на одном языке с тобой разговаривать буду.
Нельзя сказать, чтобы прочие красноармейцы слушали Гусинского без интереса: напротив, каждый стремился протиснуться поближе к "грамотному еврейчику", многое повидавшему, а еще больше прочитавшему в своей жизни. Даже комиссар Петр Плотицын, бывший матросом на крейсере "Аврора", и тот иногда останавливался неподалеку от кружка, спонтанно образовавшегося возле рассказчика. Любили бойцы слушать и стихи, которые писал и, краснея, декламировал во время стоянок Наум.
— Молодец, по-настоящему ты поднимаешь революционный солдатский дух! — однажды, послушав стихи метранпажа, отметил Плотицын.
А вот в бою от Гусинского особого проку не было. Нет, бежал он на врага, как и все, стараясь не отставать, стрелял наугад, но как дело доходило до рукопашной, когда врага надо было колоть штыком, Наум пасовал. Собственной жизнью рисковать не боялся, но вонзить штык в человека не мог. И был несказанно рад, когда под Свияжском шальная пуля перебила ему правую руку. Больно-то было по-настоящему, но зато появилась возможность отлежаться в полевом лазарете, из которого он сбегал по вечерам, чтобы пообщаться с Василием и другими красноармейцами.
Зато Гусев бил чехов и белогвардейцев, не щадя живота своего и чужого. Главком И. И. Вацетис, во время выступления перед деморализованными после сдачи Казани и Симбирска частями Пятой армии, зачитывая подготовленный командирами список тех, кто сражался до последнего, назвал среди прочих и Василия.
— Мы должны перейти в решительное контрнаступление, — сказал Иоаким Иоакимович. — И такие бойцы, как Гусев, будут рядом с комиссарами и командирами, они личным примером покажут всем красноармейцам, как следует сражаться с врагами революции!
Гусев обвел товарищей торжествующим взглядом: видите, сподобился, может, если бы не поражение, даже именной маузер вручили бы. Но ничего, думал он, в новом наступлении я себя снова покажу, и когда бы разобьем наголову этих чехословаков с беляками, товарищ Вацетис вспомнит обо мне и обязательно наградит. Вот Наумка-то обрадуется!
"Вперед, товарищи,
врага возьмем на штык!
Пусть озарится знамя
вражьей кровью!
Приблизим же
последний белых крик,
Осветим жизнь
Революционной новью!"
(Из дневника бойца Пятой армии Восточного фронта Н. Гусинского. Под оригиналом надпись: "Свияжск, 22 августа 1918 г").
Читать далее: номера страниц внизу
