Как "Моссад" искал партайгеноссе Мартина Бормана, главу гестапо Генриха Мюллера и других нацистских преступников — живых и мертвых
Петр ЛЮКИМСОН
…23 сентября 1977 года премьер-министр Менахем Бегин созвал специальное совещание правительства с участием глав спецслужб. Протокол заседания не велся, а принятое на нем решение под кодом 4Б был объявлено совершенно секретным и отпечатано только в двух экземплярах. Текст был предельно кратким: "Мы решили дать "Моссаду" и разведке указание о возобновлении и активизации поиска нацистских преступников, в первую очередь, Йозефа Менгеле. Цель поисков – доставить их в Израиль и предать суду, а если это окажется невозможным – ликвидировать".
Бегин к тому времени только-только вступил в должность главы правительства, и это был один из первых его шагов на этом посту. У него был личный счет к нацистам, так что при желании Бегина, наверное, можно было бы обвинить в злоупотреблении служебным положением и задействовании государственной машины в личных целях. Если, конечно, на минутку забыть, что такой же личный счет к нацистам был у миллионов евреев во всем мире.
Несколько лет назад "Моссад" решил предать то давнее решение правительства Израиля гласности, а вместе с ним – и подготовленное историческим отделом этой организации трехтомное исследование, повествующее об операциях Израиля по поиску и попыткам ликвидации нацистских преступников. Речь идет об историческом шаге, так как до сих пор "Моссад" и Государство Израиль официально отрицали какую-либо причастность к подобным акциям. Да и сегодня, стоит заметить, этот уникальный труд представлен широкой публике с многочисленными цензурными купюрами.
Автором исследования стал Йоси Хен (Хайниц) – бывший сотрудник "Моссада", родившийся в 1936 году в Польше и сумевший во время войны выжить в белорусских лесах, где его отец был бойцом партизанского отряда. До 1976 года Хен служил в армейской разведке АМАН, затем был переведен в "Моссад", где сначала числился сотрудником отдела "Цомет" (занимавшегося вербовкой новых агентов), а затем перешел в подразделение "Бицур". В задачу последнего, в числе прочего, входил розыск бывших нацистов.
Фундаментальный труд Йоси Хена основан как на уникальных внутренних документах "Моссада" (к которым, понятное дело, никто другой не мог получить доступ), так и на интервью с непосредственными руководителями и участниками секретных операций внешней разведки Израиля.
В сущности, история поиска и попыток ликвидации бывших нацистских преступников – это история большого провала, так как ни одна подобная операция, за исключение ареста Адольфа Эйхмана и ликвидации "рижского палача" Герберта Цукурса, не завершилась успехом. Что ж, тем интереснее было пролистать некоторые страницы монографии Йоси Хена, эксклюзивное право на публикацию которых получила газета "Маарив". Предлагаем нашим читателям ознакомиться с кратким изложением наиболее интересных фактов этой публикации.
Читайте в тему:
ОХОТА ЗА ПРИВИДЕНИЯМИ
В монографии Йоси Хена не раз подчеркивается, что до Менахема Бегина ни один премьер-министр Израиля не включал поиск и ликвидацию нацистских преступников в список приоритетных задач израильских спецслужб. Давид Бен-Гурион, Леви Эшколь, Голда Меир были убеждены, что надо заниматься настоящим и смотреть в будущее, а не оглядываться на прошлое и, тем более, тратить на него силы и время.
Легендарный глава "Моссада" Исер Харель, потерявший всю свою большую семью в Двинске, считал, что Израиль должен доставить на свою территорию, судить и казнить лишь двух нацистских преступников – Адольфа Эйхмана и Йозефа Менгеле. Он считал этих двоих символами Катастрофы, и свершение возмездия над ними тоже имело бы символическое значение. Со всеми остальными, по мнению Хареля, следовало расправляться лишь тогда, когда случай сам выведет на них "Моссад".
В 1960 году, после операции по похищению Адольфа Эйхмана, у "Моссада" появился шанс напасть на след Йозефа Менгеле, вошедшего в историю под именем "Доктор Смерть" — за чудовищные медицинские эксперименты над узниками Освенцима и за садистские убийства детей и подростков, которые он часто совершал ради развлечения. В 1962 году сотрудники "Моссада", наконец, вышли на след Менгеле, но Исер Харель неожиданно решил переключить все ресурсы своей организации на поиск Йоселе Шумахера – шестилетнего мальчика, похищенного его дедом Нахманом Штаркесом, который не желал, чтобы внук вместе с родителями возвращался в СССР.
Хен убежден, что это дело отнюдь не стоило того, чтобы придавать ему государственное значение, и уже тем более тратить на него почти весь годовой бюджет "Моссада". Но для Хареля и его окружения "дело Йоселе", видимо, имело идеологическое значение: оно позволяло раздуть в израильском обществе ненависть к ультраортодоксам, поэтому глава "Моссада" не пожалел на поиски мальчика ни денег, ни человеческих ресурсов. Более того – он лично принимал участие в поисках!
Прямым следствием истерии вокруг "дела Йоселе", по мнению Йоси Хена, и стало то, что "Моссад" упустил след Менгеле. Когда же в 1964 году новый руководитель внешней разведки Меир Амит отдал указание вернуться к поискам, все усилия агентов оказались безрезультатными.
Когда Менахем Бегин отдавал распоряжение усилить поиски Йозефа Менгеле, тот был еще жив. В 1979 году у скрывавшегося в Бразилии нацистского преступника во время купания в океане случился инсульт, он утонул и был тайно похоронен. Однако "Моссаду" об этом ничего не было известно, и его сотрудники продолжали поиски еще на протяжении многих лет.
В 1984 году руководивший розыском Менгеле Ицхак Мальхин вышел на пенсию, но, несмотря на категорический запрет руководства, решил продолжить поиски Доктора Смерти самостоятельно. Для этого Мальхин сколотил команду из ветеранов ЦАХАЛа и спецслужб, каждый из которых оставил след в истории Израиля. Это были бывшие летчики Зеэв Лирон и Амнон Ливни, врач Эйтан Рубинштейн и Дорон Х., бывший боец спецподразделения "Сайерет маткаль".
Некий голландский журналист сообщил Ицхаку Мальхину, что ему довелось познакомиться с юристом из Южной Америки, по словам которого ему совершенно точно известно, что Менгеле живет в Парагвае. Юрист якобы даже знал точный адрес Йозефа Менгеле, и был готов указать его – за несколько десятков тысяч долларов. Мальхин выпросил эту сумму у какого-то еврейского миллионера, но юрист оказался обычным аферистом, решившим подзаработать на доверчивости бывшего агента "Моссада". Тогда Мальхин пригласил юриста в Париж на встречу, и больше его никто не видел.
Читайте в тему:
Злые языки утверждают, что Мальхин не простил обмана и расправился с мошенником по-своему — так, как привык всю жизнь расправляться с врагами Израиля. Но это, подчеркивает Йоси Хен, не более чем слухи. Тело юриста никогда не было найдено и никаких подозрений в адрес Ицхака Мальхина не возникало.
В 1985 году американцы получили информацию о смерти Йозефа Менгеле, затем раздобыли у его личного стоматолога рентгеновские снимки челюсти нациста и, эксгумировав останки, удостоверились, что они действительно принадлежат Менгеле. В 1992 году это окончательно подтвердил анализ ДНК.
Как уже говорилось, сменивший Хареля в 1963 году на посту главы "Моссада" Меир Амит (Слуцкий) придавал поиску бывших нацистских преступников куда большее значение, чем его предшественник.
Многим читателям наверняка памятно стихотворение Бориса Слуцкого "Как убивали мою бабку", однако наверняка не все знают, что убитая вместе с другими евреями Харькова Полина Матвеевна Слуцкая была также и бабушкой Меира Амита.
Помимо Йозефа Менгеле и Герберта Цукурса (который был ликвидирован Йоськой Яривом и Мики Харари по личному указанию Амита), новый глава "Моссада" по неведомым причинам включил в список нацистских преступников, которых следовало разыскать в первую очередь, начальника партийной канцелярии НСДАП и личного секретаря фюрера Мартина Бормана — и главу гестапо Генриха Мюллера. Оба были официально признаны мертвыми, но Амит на каких-то известных только ему основаниях был убежден, что они живы.
Поиски Бормана, который, как считалось, скрывался где-то в Южной Америке, были начаты еще в 1962 году. Тогда сотрудники "Моссада" побывали на свадьбе дочери Бормана Эвы Отто, а затем направились в Конго, где жил его сын. В 1964 году агент "Моссада" познакомился с индийским радиоинженером, который служил на арабских судах и уверял, что в Адене, тогдашней столице Йемена, живет принявший ислам немец Йозеф Хакембург, который на самом деле не кто иной, как Мартин Борман. Разумеется, эта версия была отработана до конца и оказалась ложной.
А "Моссад" продолжил поиски Бормана с помощью двух голландских журналистов. Одним из них был Герберт Йоган, второй носил агентурную кличку Злоче, и его настоящее имя до сих пор запрещено к разглашению. Йоган и Злоче писали очерки по истории ХХ века и, в числе прочего, занимались розыском нацистских преступников, а заодно и выполняли различные поручения "Моссада". Однако поставляемая ими информация далеко не всегда была достоверной, и потому в Тель-Авиве им особо не доверяли.
В 1973 году правительство ФРГ официально уведомило МИД Израиля, полицию и "Моссад" о том, что Мартин Борман и несколько его приближенных погибли 2 мая 1945 года, когда пытались бежать из бункера Гитлера и наткнулись на группу советских солдат. В декабре 1972 года в ходе строительства в районе Берлинской стены были обнаружены два скелета, один из которых, вне сомнения, принадлежал Мартину Борману.
Что касается Генриха Мюллера, то о его местонахождении Адольфа Эйхмана спросили еще на одном из первых допросов, и тот ответил однозначно: "Его давно нет в живых!" Однако в "Моссаде" почему-то не поверили Эйхману и продолжили поиски.
В начале 1960-х годов в "Моссад" поступила информация о том, что Мюллер принял ислам и живет в Египте под именем Аль-Маджида Эмиюэля Альмани ("альмани" на арабском означает "немец"). Агентам удалось добыть образцы почерка Альмани, которые вместе с образцами почерка Мюллера, датируемыми 1937 годом, были переданы на экспертизу графологу д-ру Арье Нафтали. Тот пришел к выводу, что с учетом изменений, которые могли произойти с почерком человека за два с лишним десятилетия, Альмани и Мюллер вполне могут быть одним и тем же лицом. Однако после тщательной проверки выяснилось, что и этот след является ложным.
В 1966 году руководивший поисками Мюллера Цви Аарони решил перенести основную тяжесть этой работы в Европу. Он был убежден, что проживавщие на окраине Мюнхена жена Мюллера Софи, его сын Рейнгардт и дочь Элиза знают об истинном местонахождении отца, и обратился за помощью к полиции ФРГ. Немецкие полицейские выполнили просьбу Израиля, но члены семьи Мюллер на допросе категорически отрицали, что им что-либо известно о том, где тот находится и жив ли он. Протокол допроса был передан в Израиль, но в "Моссаде" ему, разумеется, не поверили. Аарони решил тайно пробраться в квартиру жены и дочери Мюллера и провести там обыск, чтобы найти подтверждения тому, что они поддерживают переписку с бывшим шефом гестапо.
После долгих наблюдений за квартирой Софи и Элизы Мюллер операция была назначена 2 ноября 1967 года. В 19:54 двое агентов "Моссада" проникли в квартиру, еще четверо остались стоять "на стреме", чтобы наблюдать за происходящим на улице. Однако в 20:00 соседка заподозрила, что в квартиру Мюллеров забрались воры, и вызвала полицию. Полицейские, как назло, прибыли мгновенно, так что группа прикрытия поспешила ретироваться, а два находившихся в квартире агента (в монографии Хена они значатся как Барух Шор и Даниэль Гордон) были арестованы. На допросе они попытались выдать себя за англичан, но получилось почти как в фильме "Парень из нашего города":
"Если ты англичанин, откуда у тебя такая еврейская морда?!"
Тогда Шор и Гордон признались, что они евреи из Израиля, но категорически отвергли какую-либо причастность к деятельности "Моссада". По их словам, они занимались поисками Мюллера и его архива по частной инициативе, так как оба являются выходцами из семей, прошедших через Катастрофу.
Разумеется, для них был нанят самый лучший адвокат. Разумеется, и МИДу Германии, и ее разведслужбам прозрачно намекнули на то, что Израиль заинтересован в самом мягком наказании Шору и Гордону. В итоге суд приговорил их к трем месяцам тюрьмы, но 30 ноября, меньше чем через месяц после ареста, они были освобождены и экстрадированы в Израиль.
В 2013 году немецкие историки установили, что Генрих Мюллер, один из величайших военных преступников в истории человечества, скончался в конце Второй мировой войны и по иронии судьбы был погребен… на еврейском кладбище Берлина.
Йоси Хен констатирует, что продолжавшиеся в течение многих лет поиски Мартина Бормана и Генйдриха Мюллера изначально были "охотой за призраками" и привели к совершенно неоправданной затрате усилий и денег. Но ведь были и другие случаи – когда "Моссад" шел по следу нацистских преступников, вполне еще живых и неплохо себя чувствовавших…
[nn]
