Женщина всегда прекрасна – даже если она отнюдь не царица Савская
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Юрий МООР
Прочел на днях душещипательно-святочный рассказ об одном эпизоде, связанном с уважаемым всеми нами ныне покойном русскоязычном депутате. Он увидел в Кнессете юную красивую темнокожую уборщицу с точеной фигуркой и заволновался:
"Почему такая красавица — с тряпкой в руке? Царица Савская! Могла бы быть моделью!"
И вызвался посодействовать ей с карьерой.
Прочтя это, я смутился.
А если бы девушка была бы не так красива – то пусть работает уборщицей? А если полноватая?
Что это за классификация людей по их внешности? Мы что – депутатов выбираем с наказом помогать красивым, молодым и стройным?
Ладно, тот политик уже в лучшем из миров. Но я не пойму сюсюкающегося восхищения таким его поведением здравствующих друзей и знакомых. Неужели не замечают, что тот инцидент не делает покойному чести?
Друзья, когда я помру, и если кто-то из вас захочет вспомнить какую-то связанную со мной историю, то вспомните вот эту, которую я вам сейчас расскажу. Вы при этом не присутствовали, но это чистая правда – с чего мне сочинять?
Стою на вокзале, жду пригородного поезда до Тель-Авива. Подошла женщина с трехлетним – на глаз — ребенком. Женщине примерно 60. Невысокая, невзрачная, сухонькая, не стройная, кожа лица не смуглая, а какая-то серая, большой нос на узком лице. Глаза близко посажены. Одета во что-то темное, все закрыто. Ребенок, разумеется, внук; шаловливый, то норовит к краю платформы подойти, то на скамейку залезает, то убежать хочет. Женщина ловит его, останавливает, возвращает на место. И вот она заговорила…
Боже, какая речь! Мягкая. Очень правильная. Излучающая доброту и любовь к ребенку. Говорит с ним, увещевает, рассказывает о том, что нас окружает, о поезде, который сейчас подъедет и отвезет их к ней домой.
Вот мальчонка подошел ко мне и стал меня бесцеремонно разглядывать. Бабушка ему:
— Не досаждай человеку! (Аль тацик ла-иш), – все также мягко, добро.
Я улыбнулся женщине, давая понять, что ребенок мне не досаждает. Женщина сказала внуку:
— Скажи человеку "шалом".
Ребенок сказал это. Я поздоровался в ответ. Он спрашивает:
— Как тебя зовут?
Я назвался, поинтересовался его именем. Выставил ладонь, чтобы он приветственно хлопнул по ней своей ладошкой.
Подошел поезд. В вагоне я постарался сесть так, чтобы незаметно наблюдать за этой парой. У меня вызывал радостное чувство не столько ребенок – это понятно, в таком возрасте все они чудесны – сколько его бабушка. Милая, ласковая, добрая, терпеливая, умная.
Некрасивая. Но я уже забыл об этом. Наслаждался все то время, пока мы ехали до Тель-Авива.
