Фрагменты из книги "Моё Заэфирье"
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Владимиру Вольфовичу мешают камеры. Дело не только в том, что именно перед ними он поливает оппонентов апельсиновым соком или оттаскивает за волосы. Дело еще в том, что господина Жириновского камеры портят. В жизни он — красавец. Глаза – не просто синие или голубые, глаза ярко василькового цвета. Никакие камеры этот оттенок передать не могут. А какая у него одежда, обувь!.. Впрочем, обо всём — по порядку.
В качестве собеседников меня никогда не привлекали политические деятели. Было одно исключение: мечтала поговорить с Жириновским. И тут – радость: он приезжает в Израиль. Мечта сбывается! Какие-то русские люди, приехавшие на период выборов из Испании, решили создать у нас, в Израиле, партию по образу и подобию ЛДПР. Кого же пригласить зазывалой? Конечно, его! Он, очевидцы рассказывали, здесь у предвыборных штабов доллары разбрасывал, потом – наши кровные шекели, дальше, вероятно, дело до рублей дошло…
Сообщают время и место пресс-конференции. А я эти мероприятия жутко не люблю: предпочитаю гулять сама по себе. Тем не менее, нацепляю короткую юбку, выбираю самую длинную курительную трубку, книжку свою — под мышку. Отправляюсь на пресс-конференцию. Телохранителей больше, чем журналистов.«Кто, — говорю, — тут допускает к телу?» Отзывается Алексей Митрофанов. Я ему в нос дымом попыхиваю и объясняю, книжку предъявив, что следующая без «папы» выйти просто не может. А она уже, рассказываю, – в наборе. Митрофанов кивает и обещает интервью с Жириновским обеспечить. Сую визитку, книгу, еще раз выпускаю на прощанье табачный дым и эффектно ухожу.
Первый телефонный звонок раздался в два часа ночи. От Митрофанова. «Мы только что вернулись. Было много встреч. Можете приехать в гостиницу?» Объясняю, что – замужем и вообще не шляюсь по ночам и по гостиницам. Договариваемся созвониться в другое время.
Митрофанов оказался крайне верен своему слову… В последний раз меня выдернули из прямого эфира – «Звонят от Жириновского». Свидание назначили там же, в гостинице, но в нормальное время – в полдень. Памятуя пресловутый апельсиновый сок, беру с собой «фотографа» — приятеля-боксера.
Владимир Вольфович – душка. Нарядная белая сорочка из прекрасной ткани, хороший костюм, дорогие мягкие туфли. Никакой агрессии: нежное и пушистое чудо. Правда, времени, говорит, у него в обрез: спешит на самолет, дабы встретиться с Ясером Арафатом.
Он, конечно же, заболтался. Бритоголовые охранники буквально отрывали нас друг от друга. Ниже – просто выдержки из того интервью. Без комментариев.
«Как ни жалко мне было, когда мать умерла, но одновременно я испытал и какое-то облегчение: надо мной никого нет. Пока она жила, я испытывал сильную моральную ответственность: понимал, что мои неуспехи отражаются на ней. А сейчас сам даю себе оценку, один я знаю: успех-неуспех. Поэтому детям легче без родителей. Выгодно: родители опекают, спрашивают, контролируют, мешают. Я стараюсь своим детям не мешать, но прекрасно понимаю, что они морально ко мне привязаны. Могу оценить их плохо, а это им неприятно. Кто еще имеет право их ценить? Только родители».
Ещё:
«В конкурсе красоты побеждает красивая девушка – она одна. Так и мне улыбнулась удача: я достиг большего успеха, чем все остальные. Демократы, как обезьяны, взяли пример с Запада, а я – самородок, поэтому и большего успеха достиг. Легче верить тому, кто сам что-то делает. «Кто у вас имиджмейкер?» — спрашивают. Да никакого имиджмейкера, я – сам! Кому-то подтяжки цепляют, манеру говорить режиссируют, руку поднимать… Человек, выступая, вспоминает советы и пытается это изобразить – фальшь, не то. А у меня – все мое! Наслаждаюсь тем, что миллионы людей знают меня. Плачут, когда я говорю, смеются – как пожелаю. На «Голубой огонек» зовут! Я могу без них, а журналисты без меня не могут. Согласен, что они тоже нужны: журналисты, избиратели, люди. Но не я их зову, а они меня. Они на меня внимание обратили, а не я на них, они за меня голосовали, а не я за них. То есть, я все равно в стороне и над ними. Я ждал этого сорок лет. Попробуйте сорок лет мучиться, думать об этом, а час придет – вам еще удача нужна».
И — последнее:
«Хочется иметь хороший дом у моря, машины – я не аскет, который может довольствоваться кусочком хлеба и железной кроватью. Мебель люблю менять, каждый год менял бы жену, мебель, машину, квартиру. Новый год, заезжаешь в новый дом – там новая мебель, новая женщина… Какие женщины? Разные. Черные, желтые, европейки – под цвет мебели, как угодно. Собаки тоже пускай будут разные, но не рядом – не люблю, а во дворе. У меня есть свинья, лошадь была, медведи, индюк, гусь, утка, куры, козы…»
Обещала воздержаться от комментариев, но как тут утерпеть? Вив ля Жириновский! Дали занавес, погасли свечи, зал опустел. Снята маска клоуна. А под маской… Какие же у него глаза!.. Василькового цвета.
https://www.isrageo.com/2015/08/13/kapshjirik/
