Имеет ли право сын Чингиза Гасановича и Марины Давыдовны сметь свое суждение иметь по поводу языка современных российских СМИ?
Лилиана БЛУШТЕЙН
Наверное, нет сегодня более обсуждаемой русскоязычными пользователями темы, чем высказывание доктора филологических наук Гасана Гусейнова, опубликованное на его персональной странице в сети Facebook. Прочитаем пост полностью, не вырывая ничего из контекста:
"Почему некоторым россиянам кажется, что русским в Украине невмоготу выучить к своему русскому ещё и украинский?
Потому что, приехав, например, в Берлин, эти умные люди не удивляются, увидев в тамошних киосках газеты не только на немецком, но и на русском и турецком, сербском и французском, греческом и польском, английском и итальянском.
А в Москве, с сотнями тысяч украинцев и татар, кыргызов и узбеков, китайцев и немцев, невозможно днём с огнём найти ничего на других языках, кроме того убогого клоачного русского, на котором сейчас говорит и пишет эта страна.
Язык, из которого вынуто удивление: черт побери, а мир-то населен более умными и человечными людьми, чем я и мои соотечественники, как же так? Как же я дошёл до жизни такой?
Патамушта империя и великая держава? Наоборот: потому что не империя, не великая держав, а порядком одичавшая страна. Очень много работы у следующих поколений, которым предстоит расчищать эти наши авгиевы конюшни".
Резко? Несомненно. Спорно? Конечно. Оскорбительно? Смотря для кого. И смотря кем. Если бы это написал Иван Петрович Сидоров, его пожурили бы: Ваня, ты не прав. Ну или в худшем случае: "Ваня, а не продался ли ты пиндосам и сионистам?". Но это посмел заявить человек, принадлежащий к народам, представителей которых носители клоачной лексики привыкли называть "чурками", "хачиками", "жидами" и пр.
Я не собираюсь спорить с Гасаном Чингизовичем или доказывать его правоту. Отмечу только один нюанс: даже в полемическом запале лучше не обобщать. Иначе и при отсутствии русофобского посыла какашками забросают. Впрочем, для дерьмометателей даже отсутствие обобщений — не повод для прекращения травли.
Замечу еще, что клоачный уровень присутствует во всех современных языках (ну или как минимум в тех семи, которыми я в той или иной мере владею). Телешоу на потребу — явление не чисто российское, а международное, и в грязном белье копаются, и низкопробные выражения себе позволяют, и не очень грамотно владеют устной речью.
Вот чего нет за пределами РФ — так это имперскости, которую ныне демонстрируют даже последние-распоследние бомжи. Ксенофобия в СМИ жестко порицается — как и прочие проявления ненависти к тем или иным группам населения. На мой взгляд, в этом коренное различие между встающими с колен и теми, кто никогда на коленях не стоял (или, точнее, давно уже не стоит).
Но не позиция одного из либерально мыслящих ученых в отношении косности немалой части его соотечественников заинтересовала меня. Гораздо важнее для меня как для еврейской журналистки, пишущей на русском языке, то, что критики взглядов Гусейнова активно используют и антисемитские навороты.
Казалось бы: где россиянин с азербайджанскими корнями — а где евреи? Ну, не открою Америку, сказав: у юдофобов принцип "ищите женщину" всегда формулируется как "ищите еврейскую женщину". Тем более что еврейская женщина имеет место быть, точнее уже имела: мама Гасана Чингизовича — переводчица Марина Давыдовна Гринблат (1932—1991). То есть, оказавшийся под ксенофобским прицелом ученый ко всем прочим грехам еще и галахический еврей.
Но это еще не все: отец разбираемого на всероссийском партсобрании — известный азербайджанский, российский и израильский ученый и писатель Чингиз Гусейнов. А это уже вообще полный кошмар: перед нами — сын сиониста, да еще наверняка сам тайный сионист!
Как и следовало ожидать, самый развернутый текст по этому поводу выдала газета "Завтра". Записной жидоед этого с позволения сказать издания Алексей Иванов разразился публикацией с многоэтажным заголовком "Что делает профессор ВШЭ в "одичавшей стране", где говорят на "убогом" и "клоачном" русском языке?"
Приведем несколько цитат — дабы осознать меру таланта тов. Иванова:
"Присмотримся к персонажу. Гасан Чингизович Гусейнов родился 66 лет назад в Баку. Как говорится, гремучая смесь: мама — переводчица еврейского происхождения Марина Давидовна Гринблат, папа — азербайджанский писатель Чингиз Гасан оглы Гусейнов".
"Рафинированный интеллектуал-космополит более полутора десятка лет обретался за кордоном. Не пора ли ему (и многим другим поганцам из ВШЭ) насовсем покинуть "одичавшую" страну с "клоачным" русским? Живительный пендель был бы очень кстати.
Дочурка Гусейнова, Дина, живёт и работает в Лондоне. Старенький отец, Чингиз Гусейнов, эмигрировал в 2014 году в Израиль, где радует тамошнюю публику юдофильскими речами ("Если бы я надумал писать что-то об Израиле, то непременно выступил бы против мира, который очень несправедлив к Израилю. Евреи, иудаизм, Государство Израиль столько дали народам мира, что люди Земли должны быть в вечном долгу перед еврейским народом") и обиженно рассказывает о том, что в России "недооценивают, или снисходительно-искаженно рассматривают такое глобальное явление, как художественная литература на русском языке, создаваемая нерусскими людьми".
Ну и сопровождающие текст фотографии весьма характерны: вот Гасан, накладывающий тфилин, и подпись: "Гусейнов-хабадник" (а ХАБАД для юдофоба — покруче, чем красная тряпка для разъяренного быка). Вот "Гусейнов требует освобождения террориста Сенцова" (ага, видите, мало того, что "жид", так еще и "бандеровец"). Вот "Гусейнов на протестной акции в Москве летом 2019-го" (все они, эти либералы, жируют на деньги госдепа и "Моссада").
Вроде бы не антисемитизм в выкристаллизованном виде. Но, как сказал выдающийся древнеримский комедиограф Тит Макций Плавт, sapienti sat. То есть, понимающему достаточно. И эти самые понимающие, получив соответствующую подкормку, устремились в погоню уже не только за "чуркой", но и "жидом пархатым". Комментарии и в "Завтра", и в соцсетях просто пышут шовинистической злобой.
Когда прорвало клоаку, от затопления дерьмом (пусть и словесным) не спастись. А потому, учитывая особую пассионарность немалой части коленовстающих, прежде чем позволять себе жесткие суждения, стоит подумать: как слово наше отзовется. Или быть готовым к долговременному бурлежу поноса — вплоть до того момента, пока эта субстанция иссякнет не только в унитазах, но и в головах наследников Полиграф Полиграфыча.
