Кровавый навет, пробудивший еврейское самосознание
Национальная история описывает циклы нашего существования двумя формулами: либо кто-то хотел нас уничтожить, и аккумулированный ужас уцелевших определил травму последующих поколений, либо перебор с направленной на нас грубой силой вызвал противодействие и всплеск национального самосознания. Можете проверить.
Эпоха же сионизма соединила в себе обе эти формулы. Но даже учитывая эмоциональный импакт Холокоста, важнейший прорыв нашей новейшей истории произошел не по горячим, в прямом смысле, следам слишком долго горевших печей Освенцима. Было другое событие, определившее ход нашей истории, и место в ней сегодня каждого из нас. И произошло оно ровно 115 лет назад.
9 нисана 5663 еврейского года, в апреле 1903-го. В Кишиневе. В Российской империи. Изобретенный и внедренный в производство средневековыми католическими пастырями кровавый навет на евреев, уже мало популярный к тому времени в Западной Европе, только вошел во вкус в Восточной. Той весной кишиневская газета «Бессарабец» поведала о ритуальном убийстве евреями христианского подростка, был пущен слух о поддержке царем крайних мер против проклятых иноверцев, в пасхальное воскресенье в соборе огласили установку, и полиция и армия «умыли руки» (взяли отгул по собственному) на три дня.
Результат – затяжной погром, в котором 49 евреев были убиты, около 600 ранены – из них около 100 тяжело – и треть домов в городе разграблены и сожжены.
Только в конце третьего дня армии дали указание вмешаться и разогнать погромщиков. Полиция вмешивалась еще в первый день – но только чтобы разоружить и арестовать отряды еврейской самообороны и пресечь любые попытки евреев к сопротивлению.
Результаты:
1. Резкое увеличение еврейской эмиграции из России, в т.ч. в Эрец-Исраэль. Вторая алия, заложившая почти все основы государства Израиль, началась на волне бегства от погрома в Кишинёве и последовавших за ним других. По иронии судьбы, именно благодаря фантазии редактора «Бессарабца» Павла Крушевана, огромное количество русскоподданных иудеев ускользнули в США от рук гестапо и СС, спохватившихся каких-то 35 лет спустя.
2. Напуганный происходящим Герцль выдвинул «план Уганды», стремясь не откладывая спасти то, что есть, не дожидаясь появления в туманной перспективе прав на Эрец-Исраэль.
3. Возмущенные этим «планом» русские сионисты торпедировали «Уганду» и сфокусировались на борьбе за Эрец-Исраэль и за ее практическое освоение – ускорение выкупа в ней земель и создания на них еврейских поселений.
4. Зеэв Жаботинский проникся идеями необходимости создания еврейской самообороны, и вообще перехвата национальной инициативы в свои руки, не дожидаясь милостей «от природы» — т.е. от мирового прогрессивного сообщества. И начал свой путь к ревизионизму, ставшему – и оставшемуся – на сегодняшний день основной креативной идеологией сионизма.
5. Американский еврейский банкир Яков Шиф начал давать кредиты Японии для войны с Россией, одновременно ограничивая получение последней кредитов в США. В итоге, получив заверения от русского правительства о прекращении дискриминации евреев, он остановил кредиты Японии, и способствовал окончанию войны – но только после фактического поражения России. Приведшего к кризису внутри империи, и к началу революционного разброда и развала в ней.
По сути, расклад сил и основные процессы, приведшие к укреплению сионизма в первой половине ХХ в., и к основанию государства Израиль, произошли во многом под влиянием бессмысленного и беспощадного Кишиневского погрома. Нежелание Британии спасать еврейских беженцев от нацизма, и поднятое из-за этого предательства восстание ЭЦЕЛя против мандата, приведшее к отказу Британии от него с одной стороны, и стремление Европы избавиться от оставшихся евреев после войны, с другой, подвели лишь к техническому решению о создании Израиля.
Нам «дали» страну (то, что от нее осталось) не из любви к нам, и не из-за поддержки идей сионизма. А только чтобы решить свою внутреннюю проблему. Вызванную вышедшим из-под контроля проявлением к нам христианской морали и европейских гуманных ценностей.
Не будь второй алии и ревизионистского движения, прогрессивная Европа в конце сороковых пошла бы максимум на создание для нас таки резервации в Уганде или на Мадагаскаре вместо Эрец-Исраэль. Или автономии в Пруссии – как предлагал лорд Мойн, ликвидированный Э.Хакимом и Э.Бейт-Цури (казненными за это британцами 73 года назад).
Кишиневский погром учит нас, что:
1. В галуте нам делать нечего.
2. Надо не игнорировать возникающие опасности, а вовремя противодействовать им – либо спасать себя, не теряя времени.
3. Никто нас не защитит, кроме самих себя.
4. Никто не признает за нами наших прав, и мы обязаны сами провозглашать их и обеспечивать на практике.
Чем лучше мы это поймем, тем легче нам будет противостоять следующему поколению погромщиков, стремящихся дать свой незамысловатый ответ на «еврейский вопрос». Каждый раз нам преподносят его в новой обертке, и каждый раз мы долго и восхищенно шуршим ею, пока не развернем и не найдем старую и знакомую фигуру из пальцев.
Пора уже придумать самим, как нам жить следующие 30 лет.
А перед этим почтим память убитых тогда, 115 лет назад.
