В России жертв репрессий стирают из памяти
Лили ШТЕЙН
Музей истории ГУЛАГа рассказал об уничтожении архивных документов.
Там узнали о некоем секретном межведомственном приказе от 2014 года, на основании которого и уничтожаются архивные карточки жертв политических репрессий. Известно, по меньшей мере, о двух таких случаях в Магаданской области, говорит директор Государственного музея истории ГУЛАГа Роман Романов:
«В нашем музее существует центр документации, и этот центр помогает искать информацию о репрессированных родственниках. У нас уже сотни запросов со всей страны, даже есть из других стран. И на один из запросов получили информацию, что уничтожено архивное дело еще в 50-е годы, а учетная карточка уничтожена уже после 2014 года на основании приказа, содержание которого неизвестно. Это приказ и МЧС, и других ведомств, которые к архивам, связанным с репрессиями, не имеют никакого отношения, то есть это, вполне возможно, хозяйственный приказ. Уничтожены карточки в Магаданской области. Мы из других регионов, из архивов ФСБ и того же МВД получаем информацию и по делам, и по учетным карточкам, и там это не уничтожено. Но здесь просто для нас принципиально важно понять, каков масштаб этого явления».
Как пояснил Роман Романов, если заключенный погибал в лагере, его личное дело отправлялось на бессрочное хранение. А если человек освобождался, то его дело уничтожалось, но составлялась архивная карточка, где указывались анкетные данные и передвижение заключенного между лагерями, а также дата освобождения.
Директор Музея истории ГУЛАГа обратился к председателю СПЧ Михаилу Федотову с просьбой разобраться в ситуации. Получить оперативный комментарий самого Федотова станции Business FM, сообщившей об этом, пока не удалось. Свое мнение радиостанции высказал публицист Леонид Радзиховский:
«Мое личное отношение — ну, видите ли, уничтожение двух карточек — это не то событие, которое вообще стоит комментировать. В целом, начальство, особенно местное, относится к ГУЛАГу плохо, не к тому факту, что был ГУЛАГ, а к тому факту, что говорят об этом, потому что наша официальная идеология известна: у нас великое, прекрасное, блистательное прошлое. ГУЛАГ в эту идеологию не влезает, соответственно напоминание о том, что был ГУЛАГ, есть что-то плохое, что-то от «пятой колонны», что-то от русофобии и так далее. В этом смысле музеи ГУЛАГа идеологически неправильные, не соответствуют общей линии, это так. Но мало ли, кто что считает неправильным, кто что не любит, это не оправдание для административных действий».
О практике уничтожения карточек узнал один из партнеров Музея истории ГУЛАГа Сергей Прудовский. В Росархиве ему сообщили, что все документы об осужденных в советское время должны пройти экспертизу. В случае признания документа ценным, он ставится на учет и подлежит бессрочному хранению, сообщила газета «Коммерсант». Прудовский направил в УМВД по Магаданской области вопрос, проходили ли уничтоженные документы подобную экспертизу. Издание запросило, но пока не получило комментарий Росархива.
Гораздо более резко высказался ученый Игорь Эйдман (напомню, двоюродный брат Бориса Немцова):
"У бандитов есть такая специализация — чистильщик. Он уничтожает улики, оставшиеся после совершения преступления. Путин выступил в роли чистильщика за Сталиным. Сталин убил этих людей. Путин убивает память о них.
Наверное, этот неоСталин или, точнее, недоСталин надеется, что память о его собственных жертвах также будет уничтожена преемниками. Диктатор убивает, другой диктатор зачищает память о его жертвах. Каждый преемник ликвидирует улики против предшественника. Видимо, Путин хотел бы, чтобы российская история вечно шла по этому кровавому кругу".
Естественно, теперь нам будут вещать о том, что если что-то и происходит, то только на местном уровне и в единичных случаях. Но уж очень эта практика соответствует нынешней идеологии, согласно которой чекисты были кристально чистыми людьми, а враги народа зачастую и в самом деле были врагами.
Как рассказывают в частных разговорах с нашими корреспондентами российские историки, в последние годы начальство на местах крайне нервозно относится к исследованиям истории репрессий и коллаборационизма во время нацистской оккупации ряда областей РФ. Официальных директив нет, но устные рекомендации с предостережениями имеются. Одного из ученых уведомили (неофициально, в духе советского "есть мнение"), что он либо должен отказаться от изучения темы российских полицаев, либо ему придется распрощаться с работой в областном университете.
— Мне было сказано: полицаи могли быть украинскими или прибалтийскими, в худшем случае белорусскими, но русские люди коллаборационизмом не занимались и нечего их очернять, — поведал он. — Не сильно удивлюсь, если согласно этой концепции даже в историю гибели Зои Космодемьянской могут внести коррективы: "вдруг" окажется, что в деревне Петрищево в Рузском районе Московской области жили злобные украинцы либо литовцы, которые и выдали советскую диверсантку нацистам. Вы, конечно, понимаете, что я утрирую, но тенденции таковы.
Разумеется, все это нам было рассказано на условиях анонимности: кому хочется портить отношения с начальством?
К сожалению, в РФ сегодня идет ползучая героизация не только Сталина и его сатрапов, но вертухаев и палачей. Но попытка забелить темные страницы истории обречена на неуспех — как бы ни старались господа начальники и записные пропагандоны.
На мой взгляд, это ничуть не лучше возвышения личностей с сомнительной репутацией, происходящего в других бывших советских республиках. Но ведь как это соответствует идеологии "вставания с колен!"
