К сожалению, это горькая правда: она – одна из тысяч таких же безымянных могил, разбросанных по обожжённой войной территории
Виктор БЕЛОУС, г. Кропивницкий, Украина
Фото из архива автора
Когда-то их учёт вёлся, потом эти данные куда-то заложили, а ещё позже и совсем потеряли. Если были обелиски, то со временем они проржавели и рассыпались, а и того хуже – были ранее сданы в утиль бомжами. Кости павших истлели и стали частью той самой земли, за которую они воевали, за которую полегли. Память о некоторых из них ещё сохранилась на официальных памятниках в центре населённых пунктов, о них вспоминают в речах при открытии парадов и празднеств, но уже без искренней скорби, без души.
Районный центр Новомиргород в Кировоградской области Украины образован после войны, в 1959 г., слиянием двух местечек – Новомиргорода и Златополя, в которых до войны проживало несколько сот еврейских семей. В период временной немецкой оккупации практически все они были уничтожены.
Немецко-фашистские войска и их союзники пришли в Новомиргород в начале августа 1941 года. Пришли, оставили немца-коменданта и пошли дальше на восток. Для наведения и поддержания «нового порядка» оккупантами была организована охранная полиция, «шуцманшафт». В неё вошли местные жители из числа избежавших в своё время призыва в Красную армию, а также окруженцы и часть освобождённых немцами из лагерей для военнопленных солдат и офицеров-украинцев (летом-осенью 1941 г. немецкая армия часто отпускала из этих лагерей уроженцев и жителей захваченных территорий: с одной стороны это был хороший, как сказали бы сейчас, «пиар-ход», с другой – уменьшались проблемы охраны и питания пленных).
При наборе в подразделения полиции кандидатам обещали службу по охране дорог и мостов, а также по обеспечению общественного порядка на территории. Принятым на службу выдавалась форма чёрного цвета с белой нарукавной повязкой «Polizei», оружие (в основном советское трофейное: винтовки Мосина и револьверы «наган») полагалось только при несении службы по охране дорог и сооружений. Позднее полицаи оружие носили почти постоянно, и если винтовки выдавались как правило при заступлении на службу в наряд, то с короткоствольным оружием большинство из них практически не разлучались.
По мнению Богданова С.В. и Остапюка В.Г., «Немецкий оккупационный режим был предназначен для выкачивания сырьевых, продовольственных и людских ресурсов из захваченных территорий и для обеспечения безопасности немецких тыловых частей. Эти задачи совместно должны были решать и коллаборационистские гражданские и репрессивные органы власти. Основная часть граждан, изъявивших желание поступить на службу в коллаборационистские органы, пытались выжить в крайне тяжелых условиях. Однако можно обнаружить закономерность – немецкие оккупационные власти на руководящие должности в коллаборационистские органы власти подбирали лиц, которые могли их убедить в своем искреннем желании бороться против советской власти, верой и правдой служить германскому “новому порядку”. Именно эта характерная черта личности изменника Родины выделяла его из общей массы пособников немецких оккупантов и служила основанием для продвижения по служебной лестнице в фашистском аппарате порабощения Советского Союза»*.
При развитии Красной армией наступления в западном направлении оккупационные власти эвакуировали часть полицейских подразделений на территорию Германии. Так, многие полицейские из Новомиргорода оказались в Магдебурге, где их использовали для тушения пожаров и разборки завалов после бомбардировок союзной авиацией. По окончании войны они попали в лагеря союзников для военнопленных, из которых были переданы советской стороне для прохождения так называемой «госпроверки» — процесса фильтрации. При получении сведений о возможной пособнической и карательной деятельности конкретных лиц следствие в отношении их велось подразделениями военной контрразведки СМЕРШ.
Выявление пособников гитлеровских оккупантов на освобождённых территориях началось сразу же после вступления на неё советских войск и осуществлялось местными органами милиции и госбезопасности. Несмотря на невысокий уровень правовой квалификации тогдашних сотрудников этих органов в тылу и острую нехватку опытных кадров всё же удалось в относительно короткие сроки при активном содействии местного населения выявить большинство пособников и карателей, закончить и передать в судебные органы дела на эту категорию лиц. Изобличённые пособники и каратели за измену Родине и преступления против человечности (убийства, истребление, порабощение, ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны, или преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам) получили от 8 до 25 лет лишения свободы, многие были приговорены к высшей мере наказания.
По оценке Тэйлора, представителя обвинения от США на Нюрнбергском процессе, «зверства, совершённые вооружёнными силами и другими организациями Третьего рейха на Востоке, были такими потрясающе чудовищными, что человеческий разум с трудом может их постичь… Я думаю, анализ покажет, что это были не просто сумасшествие и жажда крови. Наоборот, налицо имелись метод и цель. Эти зверства имели место в результате тщательно рассчитанных приказов и директив, изданных до или во время нападения на Советский Союз и представляющих собой последовательную логическую систему».
Более 50 лет назад была принята важная конвенция – о неприменении срока давности к названным выше преступлениям, поэтому уголовные дела на лиц, совершивших подобные преступления, не подлежат пересмотру, а осужденные по ним – реабилитации. Дела хранятся в ведомственных архивах областных подразделений Службы безопасности Украины.
В ходе работы над книгой о преступлениях новомиргородских карателей автору была предоставлена возможность ознакомиться с двумя десятками уголовных дел на этих лиц.
Из пересмотренных материалов архивных следственных дел (а это порядка 10 000 страниц) усматривается, что список арестованных, а позднее расстрелянных и отравленных газом мирных жителей еврейской национальности местечек Новомиргород и Златополь (1200 человек!), был у заместителя начальника местной полиции, Скачко П.С., который его, по всей видимости, уничтожил, чтобы этот документ не попал в руки правосудия.
Среди тысяч страниц документов этих уголовных дел на палачей Новомиргорода мы нашли, в частности, историю подростка из еврейской семьи Ярошевских, проживавшей в Златополе.
В марте 1943 года полицаи провели очередную карательную акцию. Расстрел группы жителей "еврейской национальности" (так в деле) производился на краю глубокой балки, яра, в нескольких километрах от Новомиргорода по дороге на с. Мартоноша (из архивного следственного дела № 14626 по обвинению Коваленко В.Т.). Приведём выдержки из протокола допроса полицейского Сидоренко В.Т.:
«[Евреи] были согнаны во двор МТС, где они содержались под стражей. Ночью их вывезли на грузовой машине в два рейса. Расстрел происходил недалеко от села Мартоноша возле кручи. Я сопровождал к месту расстрела арестованных, вывезенных первым рейсом. Когда их выгрузили из машины, я и ещё два полицейских остались их охранять, а автомашина ушла за остальными евреями. С места высадки и до места расстрела было около 15 метров. Оттуда их группами по 4-5 человек подводили к круче и там их расстреливали.. Перед расстрелом людей раздевали, а одежду их складывали на кучу… После расстрела я и другие полицейские погрузили вещи расстрелянных на подводу и отвели их к кладовой полиции» [д. № 9208, с. 178].
По показаниям Сидоренко, детей среди подлежавших расстрелу было 8-10 человек. Как сбежал Ярошевский – можно только гадать. То ли ему удалось уйти ещё до расстрела, по дороге, то ли пули его миновали и он упал в яр, а позднее смог выползти из могилы, но мальчик добрался до села, спрятался в сарае на ближайшем дворе и попросил помощи.
К сожалению, здесь ребёнку не повезло: сарай принадлежал одному из полицейских, Сипливому, который вызвал своих коллег.
Из протокола допроса свидетеля Сухореброго Т.И., 1887 г.р.:
«Я лично сам видел, как Коваленко Василий Трофимович с другим неизвестным мне полицейским в селе Листопадово арестовали мальчика лет 14 еврейской национальности, сына портного Ярошевского. Ярошевский был взят с квартиры, точнее, из сарая, принадлежавшего Сипливому Фёдору Васильевичу, который уже осужден. Когда вывели мальчика Ярошевского на улицу, то мальчик просился у Коваленко: «Отведите меня до батька в Кировоград», мальчик сильно плакал, но Коваленко и другой не известный мне полицейский… погнали мальчика впереди себя в степь по Межигорской дороге. Случай этого ареста мальчика Ярошевского был в марте месяце 1943 года. Полицейские Коваленко и другой, не знакомый мне, увели мальчика в степь и мальчика больше в селе я не видел, где они его девали, я не знаю, но ямка, где по рассказам народа, закопали мальчика, сохранилась, так как весной я сам проходил мимо этого места и запах разложившегося тела было сильно слышно».
Вскоре после войны, 17 июня 1945 года, в ходе расследования злодеяний полицаев, место захоронения ребёнка, расположенное в 500 метрах от западной окраины с. Листопадово, от столбовой дороги на север в 150 метрах, от кургана на юг в 25 метрах, было обследовано представителями следственных органов и экспертами. При раскопе обнаружены элементы детского скелета, а также кожаный ремень и кожаные ботинки. Врачебное заключение приобщено к материалам уголовного дела.
Оккупанты и их пособники уничтожили практически всё еврейское население Новомиргорода и восстановиться оно так и не смогло. Показателем этого служит состояние бывшего еврейского кладбища с обломками могильных памятников и еле заметными оплывшими холмиками на уходящем вдаль поле погоста…
Упоминая о количестве жертв Холокоста, учёные говорят и цифре ОКОЛО 6 миллионов человек. Подросток Ярошевский – не «ОКОЛО», а конкретный человек, как конкретен и каждый из уничтоженных в Новомиргороде 1200 лиц «еврейской национальности» Найдём ли в себе достаточно сил, чтобы вспомнить о КАЖДОЙ жертве? Сможем ли согласиться с навязываемой идеей «примириться, забыть и простить» кошмар Шоа?
* С.В.Богданов, В.Г.Остапюк "Грани предательства" (Коллаборационисты в Курской области 1941–1943 г г.)
